Жанна помогла ей облачиться в домашнее платье из голубого атласа. Затем увидела на плече госпожи несколько выпавших волос и робко сняла их. Не зная, что с этим сделать, она хотела спрятать прядь в карман передника, но Кристина заметила этот маневр и грустно улыбнулась.
– Опять… – она провела ладонью по своей голове. – Остальные пока на месте… Тогда я думала, что буду лысой, словно старик, потому что практически лишилась всех волос. Но потом они снова стали расти… Хоть и выпадают в большом количестве.
Затем села перед зеркалом бронзового туалетного столика и грустно уставилась на свое отражение. Оттуда на неё смотрели выразительные синие глаза с длинными ресницами и слегка впалые щеки. Лицо с бледной гладкой кожей оформлялось вьющимися короткими волосами.
Эта уставшая от жизни особа могла бы крайне удивить своим видом любого, кому доводилось общаться с циничным виконтом де Бранже, образ которого она так успешно воплощала.
– Давай шиньон, – сказала она через мгновение, касаясь кончиками пальцев накладного пучка из каштановых завитков, который красовался на специальной подставке.
Трепетно, словно боясь повредить хрупкие волосы своей госпожи, Жанна прикрепила к ее голове накладную часть, и Кристина вдруг вздохнула:
– Я никогда не любила модные высокие парики. У меня были прекрасные длинные локоны, которые давали возможность парикмахеру творить… – сказала она, изучая свое отражение. – А еще у меня было доверие людям и глупость, свойственная молоденьким девчонкам.
– А теперь вы хотите отомстить? – с сочувствием спросила Жанна, и она резко обернулась:
– Что ты сказала?
– Я предположила, что вы выстраиваете план мести.
– Правда? И кому же?
– Я не могу этого знать, миледи. Однако ранее вы жили в Париже, но потом уехали и вернулись лишь в прошлом году – это упомянула Сара. Но вы не выходите из дома, а если и делаете это, то чаще всего в образе виконта. Значит, не хотите, чтобы вас узнали те, кто может узнать. Вы прячетесь от них, и, значит, вернулись в Париж не потому, что вам стало скучно. Я предположила вариант, что вы преследуете какие-то особенные цели.
– А ты хитрее, чем я могла подумать.
– О, нет, – опустила глаза Жанна. – Совсем нет. Я не умею читать и писать, я всего лишь безродная девчонка, которую даже не взяли бы в услужение к даме вашего круга…
– Да-да, – скептически бросила Кристина, вставая. – Всего лишь женщина, а значит, не могу проявлять ум, расчётливость, демонстрировать знания и ловкость. Не смею ничего требовать от окружающих. А должна лишь молчать и терпеть, когда меня делают объектом позора, развлечения или отодвигают в сторону как предмет дешевой мебели! Знаешь, что пугает во всем этом? Если женщина играет мужчиной – она легкомысленная дрянь. Если мужчина играет сердцем дамы – что ж, ничего страшного, никто не сломается! – и резко бросила: – Подавайте обед!
******
– Отнеси миледи, – Сара поставила перед Жанной поднос. – Теперь твоя очередь.
– Очередь… на что? – напряглась юная девушка, уловив особую интонацию этой фразы.
– Получить в себя чем-нибудь, – ответила еврейка, но это звучало отнюдь не раздраженно, а даже с грустью, и пояснила: – Ночью был дождь и сильный ветер. С недавних пор на такую погоду миледи реагирует тяжело, у неё обычно начинается мигрень и сильная слабость… Поэтому теперь твоя очередь встречаться с раздраженной леди Кристиной.
