Профессор теперь смотрел в оторопи уже не на меня, а на Семёна.
Я кашлянул.
– Верно.
– Но судя по тому, что ты всё же доволен в целом и не ночевал сегодня в Академии, а в кармане пиджака у тебя угадывается крупный ключ, то тебе отдали дом твоих родителей, – продолжил Семён. – Значит, ты что-то сделал. Спас людей, вероятно. Вывел их из червоточины и захлопнул её. Верно? Твоих родителей реабилитировали?
Теперь уже я посмотрел на голема в оторопи, как и профессор.
– Верно.
Семён медленно моргнул.
Я уже был готов к тому, что сейчас он скажет, что я Коэд-Дин, который натворил всяких дел ещё сто лет назад, но…
– Поздравляю, – произнёс Семён и снова моргнул.
– Твоих родителей реабилитировали? – уставился на меня профессор. – Ох, Алексей, это хорошая новость. – Он посмотрел на стального внука. – И Семён такой умница, он всё сразу понял.
Профессор даже попытался улыбнуться, но у него не вышло.
– У вас осталось около часа, дедушка, – вдруг сообщил Семён. – Судя по цвету кожного покрова, потоотделению и заторможенным реакциям, скоро вы упадёте в обморок от нервного и физического истощения.
– А?.. – часто заморгал профессор.
Я проводил его до комнаты и помог прилечь на кровать. Несчастный старик так устал, что, прикрыв глаза, сразу же провалился в сон, но перед этим всё же успел попросить меня присмотреть за внуком.
Потом я остался с новым Семёном один на один.
Еле ковыляя, он протиснулся в двери ванной и вышел в комнату. Его железные ступни при каждом шаге скребли и постукивали по полу. С одной рукой и без крышки на затылке, Семён остановился посреди комнаты и посмотрел на меня.
А я, глядя на него, не мог избавиться от воспоминаний о том, что видел в червоточине и в магазине из будущего. Там открыто продавались механические люди, даже вывеска была и даже скидки! Сразу возникал вопрос: что же такого случилось в будущем, уже через десять лет, чтобы людям понадобилось делать из себя вот такие существа?..
– Хочешь, чтобы я тебе в чём-то помог? – спросил Семён, пристально глядя на меня. – Чтобы нашёл то, что можно найти, не так ли? Но теперь без цели меня спровадить, чтобы не мешался?
Смотреть ему в глаза было тяжело.
Это были настоящие глаза Семёна, живые, человеческие.
А ещё он будто пронизывал взглядом насквозь и видел всего меня с потрохами – все мои мысли, все планы: всё, что я скрываю.
И я тоже был виноват, что любопытный парнишка стал тем, кем стал.
– Прости меня, Семён, – ответил я, не отводя глаз. – Я не думал, что ты действительно найдешь этого человека. Его настоящее имя Волот, а тело Царёва было лишь оболочкой.
Я опустился в кресло и рассказал Семёну о Волоте.
Нет, я не стал говорить, что я и есть Коэд-Дин, но то, что Волот хочет проникнуть в червоточины и ищёт к ним пути – сообщил прямо. Теперь я и сам был в этом уверен. Так же сообщил ему про то, что нашёл Чекалин, и как идёт расследование, про мумию Царёва и всё остальное.
– У Царёва остались дети и другие родственники? – спросил Семён.
Я покачал головой.
– Он двадцать лет жил один. Его жена умерла в пожаре вместе с младенцем. Это была девочка. Больше он семью не заводил. Родители тоже умерли давно, других родственников не было.
Семён слушал внимательно, смотрел на меня и, конечно, анализировал каждое моё слово, каждое движение, интонацию голоса и даже дыхание.
Не знаю, понял ли он, кто я такой на самом деле, но он замер на несколько секунд, чтобы подумать. В итоге мы проговорили ещё несколько часов. Искусственный интеллект оказался прекрасным собеседником, а в паре с Семёном – это был ещё и интересный человек.
