Александр Пушкин: близкая эпоха - страница 10

Дворец Разумовского

Пушкин на экзаменах знакомится с Пущиным, и следующие полтора месяца они будут постоянно гулять по городу, ездить на ялике на Крестовский остров… третьим к ним иногда подключается Сергей Ломоносов, в будущем известный дипломат – он поработает послом в Бразилии, Португалии и Нидерландах.

Что же видят на прогулках будущие лицеисты?

Джакомо Кваренги, автор первого проекта каменной Биржи на стрелке Васильевского острова, развернул свое здание фасадом на Зимний дворец. Он не учел необычайную ширь Невы между Петропавловкой, Зимним дворцом и обустраиваемым местом, а ведь это главная водная площадь города. Поворот в сторону Зимнего дворца у Кваренги можно рассматривать как поклон в адрес Екатерины Великой (просвещение просвещением, но художественную лесть никто не отменял!). А Тома де Томон, перестраивавший Биржу из кирпичей здания Кваренги за год до приезда Пушкина, работал уже в условиях Александровской оттепели – и фасад здания можно было смело поворачивать куда угодно.

Панорамный вид стрелки Васильевского острова в С.-Петербурге, выполненный Дж. А. Аткинсоном в период 1802-18055 гг. Лист 4. Биржа и склад. Новая биржа.

Крепость св. Петра и св. Павла

По легенде, идея ансамбля пришла к архитектору за утренним кофе после бессонной ночи – архитектор никак не мог придумать оптимальный вид стрелки Васильевского острова и очень плохо спал по ночам. Как-то утром в дверь постучалась жена и внесла на овальном подносе кофейник – в центре – и две чашки по бокам. И Жан-Франсуа Тома де Томон вскочил, точно как Сергей Львович летом 1811 года. В кофейнике он внезапно увидел будущую Биржу, а в чашках по бокам – две ростральные колонны. Плюс овальный спуск к Неве…

Пейте кофе по утрам – и вы увидите грядущее!

И в этом же знаковом для архитектуры города и судьбы Пушкина году возводится одна из главных эстетических составляющих столицы, доминанта Невского проспекта – Казанский собор. В течение полувека это будет самый крупный собор в Петербурге с 56 колоннами из розового гранита.

Строился собор по повелению императора Павла I на том месте Невского проспекта, где находилась церковь Рождества Богородицы с чудотворной иконой Казанской Божией Матери. Церкви не повезло – именно в ней в конце июня 1762 года члены Сената и Синода присягнули Екатерине II. Павел, пытавшийся убрать из памяти народной все, что связано с воцарением его матери, постановил церковь эту снести, а на ее месте построить большой кафедральный собор Санкт-Петербурга, да не абы какой, а похожий на храм Святого Петра в Риме.

В год рождения Пушкина провели тендер. Тома де Томон и Чарльз Камерон выполнили эскизы, и Павел скрепя сердце выбрал проект Камерона (который в свое время был обласкан Екатериной). Если бы этот собор был построен, весь Невский проспект пришлось бы перестраивать под него. Человек, выходящий из сегодняшнего Дома книги со стаканчиком кофе, увидав собор Чарльза Камерона, обязательно вздрагивал бы и проливал себе кофе на брюки – таков уж был вид этого громадного собора, ни разу не дружественный. Но через пару недель к Павлу прибежал взволнованный граф Строганов с чертежом в руках.

– Вот! – кричал граф, тоже, кстати, Александр Сергеевич. – Вот что придумал мой бывший крепостной!..

Павел тут же отказывает Камерону и утверждает проект молодого русского архитектора Андрея Воронихина.