Алиби для музыканта - страница 21

«На самом деле, – думала Даша, стараясь отвлечь себя от грустных мыслей о том, что она может посреди этой заснеженной целины окончательно замёрзнуть и простудиться, – у каждого фотографа своя дорога. Как у художника. Есть те, кто прекрасно снимает свадьбы, юбилеи, домашние праздники. Близко к ним – репортажники, умеющие выхватывать из потока событий самое интересное. Всего несколько кадров, лучших, и у тебя при взгляде на них ощущение того, как было там. Есть пейзажисты, которые обожают природу. А среди них особая категория – те, кто фотографирует животных и способен двое суток просидеть по шею в озере, чтобы увидеть, как розовый фламинго ловит рыбку на закате. Ну, а я – портретист. Причем не постановочный».

Последним качеством Даша гордилась особенно. Она терпеть не могла заставлять людей как-то по-особенному одеваться, занимать позы и принимать выражение лица, устанавливать свет, – словом, делать всё, чтобы потом оставалось только «кнопочку нажать». Наоборот! Ей всегда нравилось ловить мгновение. Взгляд, мимику, жест, движение. Порой они говорили о человеке больше, чем он мог рассказать о себе сам. Иногда раскрывали такие детали, о которых никто даже и не догадывался. Это было поразительно, восхитительно порой и иногда пугало даже, заставляло крепко задуматься.

Пока рассуждала, Даша добралась до невысокого деревянного забора. Он ограждал довольно большой, в пару десятков соток, участок земли. На них возвышались небольшой деревянный дом, рядом с ним стоял сарай. Все выглядело довольно крепким, не слишком старым. Неподалеку во дворе девушка заметила колодец. На снегу около сарая лежали неубранные щепки, что говорило об одном: хозяин недавно колол дрова. Вдалеке, на окраине участка, возвышалось строение типа «сортир», но дорожка к нему была занесена снегом. «Значит, в доме есть туалет», – догадалась Даша.

И что дальше? Калитка была заперта, причем не на простенькую щеколду, как у отца Серафима, например. А на замок. Навесной, прочный. Девушка подумала, что надо бы позвать хозяина. Только что она ему скажет? «Здравствуйте, я приехала к вам из Москвы, чтобы сфотографировать?» Это нелепо: пошлет подальше, не задумавшись. Даша растерялась. Но чтобы не впадать в панику, достала из сумки фотоаппарат и сделала несколько снимков на широкоугольный объектив. Не удержавшись, встала к дому спиной и запечатлела огромное заснеженное пространство, через которое перебралась. «Потом эту серию фотографий можно будет склеить в шикарную панораму», – подумала.

Сменила широкоугольник на телевик – объектив с большим, 75-300 мм, фокусным расстоянием, дающим возможность многократно приближать объекты. Принялась водить по двору, по окнам домика. Внутри горел желтый свет, но разглядеть детали было невозможно: мороз так сильно раскрасил стёкла узорами. «Жаль, что здесь не стеклопакеты, – подумала Даша. – На них узоров не бывает, только бисерины конденсата». Однажды дома, проснувшись, она увидела, как крупные капли стекают по оконному стеклу. Их тоже сфотографировала. Показалось красивым, как они, будто бриллианты, сверкают на утреннем солнце. «А этот «бриллиант», – вспомнила о цели своего путешествия, – кажется, сегодня из дома не выйдет. И что мне делать? Возвращаться. Блин, как же я продрогла!»

Оставалось три варианта: уходить прямо сейчас, поскольку еще пара часов на морозе, и она точно станет пациенткой отделения женской урологии. Оставаться и подождать еще немного в надежде на судьбу, которая не всегда злодейка, а порой даже очень милая и добрая барышня. Наконец, постараться докричаться до Бриллианта. Даша, глубоко вздохнув, выбрала второе. «Еще полчасика, а потом решу», – кивнула упрямо головой. Навела объектив на входную дверь и принялась ждать.