— Господин, оставьте ее здесь. Эта шармута только тормозит нас.
— Смеешь мне приказывать, Шамиль? Отойди в сторону. Она поедет со мной.
— С вами? Как это?
— Это мой приказ, и он не обсуждается.
Я пускаю лошадь галопом, прижимая окровавленную спину Саназ к себе. Девушка едва до груди мне достает, она раза в четыре будет меня тоньше. Черт! Почему я тогда не вырвал ей сердце? Сейчас бы не пришлось возиться с ней. Но нет. Я сделал это специально, я хотел, чтобы она жила, и теперь расплачиваюсь за свою глупость.
Саназ еще никогда не была так близко ко мне, и я не могу отрицать, что мне это чертовски нравится. Ощущать ее тело своим, прижимать к себе эту мягкую человеку оказывается очень приятно, однако одно лишь осознание того, что она мне так и не покорилась, заставляет моего демона выходить наружу.
Рабыня как тряпичная кукла – совсем не шевелится и очень тяжело дышит. Она невольно об мой торс опирается, голову опрокидывая мне на грудь, и я снова чувствую тепло ее тела. Его сейчас слишком много в ней. Рабыня вся буквально горит огнем, и я понимаю, что ехать надо еще быстрее.
Только спустя пару часов мы добираемся до ближайшего поселка, в котором можно остановиться.
— Парс!
— Да, повелитель.
— Разбить здесь шатер. Собрать шкуры. Живее!
— Слушаюсь, мой Господин.
Спускаюсь с лошади и беру Саназ на руки. Ее тело стало еще более горячим. На лбу выступила испарина. Губы стали сухими и бледными. Ладонями я ощущаю ее кровь, все еще стекающую с истерзанной мною спины. Мне ее не жаль, мне неведомо это чувство, однако сейчас я хочу, чтобы рабыня жила.
Уже через несколько минут я заношу ее в разбитый шатер и укладываю на шкуры. Рабыня так ни разу и не открыла своих глаз. Черт!
Одним махом сдираю с нее эту накидку, видя красивое тело. Укрываю теплой шкурой и выхожу из шатра. Я не могу ей больше ничем помочь, пока она не покорится мне. Таков закон, и я не намерен его больше нарушать ради этой упрямой девицы.
— Парс, ко мне!
Слуга подбегает молниеносно, за что я ценю его больше остальных.
— Посиди с рабыней этот час. Она или покорится мне, или умрет. Ты знаешь закон.
— Слушаюсь, мой Господин.
Иду от шатра к воинам. Мы используем это время, чтобы напоить лошадей и наточить мечи. На улице темнеет все больше, поэтому я решаю заночевать здесь.
Дато разжигает огромный костер, и свита лакомится недавно убитым жареным кабаном. Я смотрю на оранжевое пламя костра и ловлю себя на мысли, что снова и снова думаю об упрямой рабыне, которая сейчас лежит в моем шатре.
Она должна покориться мне, иначе сгорит от лихорадки уже сегодняшней ночью.
9. Глава 9
С огромным трудом разлепляю веки и вижу полутьму. Все мое тело горит, словно в лихорадке, а спина жжет так сильно, что я тут же начинаю позорно плакать. Я не вижу, где нахожусь, но это точно не улица, так как над моей головой висит нечто наподобие небольшой масляной лампы.
Как только пытаюсь встать, вскрикиваю от жуткой, просто парализующей всю меня боли в спине. Кажется, там не осталось и доли живого места. Болит от шеи до самой поясницы.
— Тише, рабыня. Не двигайся, а то хуже будет.
— Кто здесь?
Сквозь полутьму пытаюсь разглядеть темный силуэт, стоящий напротив. Я здесь точно не одна, и от этого становится не по себе.
— Это Парс. Помощник Господина.
Я помню это. Этот нелюдь привязывал меня тогда к тому позорному столбу. Что ему надо, зачем он здесь со мной? Или это снова мои бредни и на самом деле меня уже давно растерзали волки? Либо Алихан сломал мне шею, и я так и осталась лежать в том лесу. Ничего не понимаю. Как я тут оказалась? Последнее, что помню, – как демон подходил ко мне, а дальше ничего. Просто чернота.
