Alio mundo - страница 23

– Уважаемый, это ни к чему, я понимаю ваш язык. Меня зовут Мир.

– Мы… – начал было ворон, осёкся и поправившись с огромной печалью в голосе продолжил – Я громовой ворон, зовут меня Гранх. Мы были последними из нашей семьи, кто остался в живых, теперь я один. – возникла долгая, тяжёлая пауза. Но Гранх взял себя в руки и продолжил – Прости меня, путник, но я и правда не знаю – благодарить ли тебя за моё спасение или же просить убить, чтобы я вновь воссоединился со своей семьёй… – сказав это он низко опустил голову.

– И ты меня прости, Гранх, – Мелькнувшая мысль: «Не пойму, почему я так переживаю? Передо мной же всего лишь НПС, а я в игре. Почему они меня так быстро к себе располагают?» – и я продолжаю – но было бы глупо с моей стороны сделать то, о чем ты говоришь. Я сочувствую твоей утрате, но не думаю, что твои близкие захотели бы, чтобы ты ушёл за ними. – я пытался подобрать правильные слова, вновь забыв, что это всего лишь игра.

Сейчас передо мной стоял все ещё гордый, но побитый жизнью (и не только), представитель редкого вида. При том, у которого на глазах убили и чуть не съели всю семью… Лишь то, что в Гранхе чувствовалась стать и сила – давало мне надежду, что я смогу его отвлечь и привести в чувство. Я видел, что не смотря на все, что с ним произошло, он пытался быть вежливым и благодарным.

– Как думаешь уважаемый, Гранх, существует ли вечная жизнь?

– Не знаю – был мне ответ – я не встречал ещё никого, кто жил бы вечно. Да, были (да и есть), те, кто жил и по пятьсот лет, и по тысяче, но все они умирали. Так что думаю, нет. Бессмертия не существует, лишь долгожительство. Но почему ты спросил меня об этом?

– Все просто, – в моей душе огонёк надежды разгорался сильнее: «Гранх не бьётся в истерике, и не сидит как истукан, глядя в одну точку. Да, он переживает утрату, но он ведёт диалог, это невероятная душевная сила – он справится». Я продолжил доносить ворону свою мысль. – я в свою очередь даже долгожителей не видел и лишь слышал о бессмертии. Но я истинно верю, что оно существует. – я глубоко вздохнул. Сейчас всё зависит от того, достучусь ли я до Гранха – Всё дело в том, что я считаю так: пока о нас кто-то помнит, то мы, пусть не живы, но и не мертвы. Возможно, поэтому многие хотят увековечить себя, оставить какой-то значимый след в истории, чтобы стать бессмертными. Ты явно умный ворон, и, думаю, слышал о поэтах, которые умерли несколько веков назад? – ворон хотел было ответить, но я продолжал –Постой, не отвечай, я и так знаю ответ. Я веду все к тому, что пока ты будешь жить – твоя семья тоже будет жива. Ведь никто не знал их лучше, чем ты. – столь длинный монолог был для меня не простой задачей, но это крайняя необходимость – Давай договоримся так: ты будешь жить и хранить «жизнь» семье, пока не посчитаешь, что в этом по той или иной причине нет необходимости. Ну, а когда ты все же сочтёшь, что это уже делать не обязательно, тогда и решишь, как поступить дальше. – пока я это говорил, ворон пристально и изучающе смотрел на меня. Было видно, что он задумался над моими словами. Осталось задать главный вопрос – Ты согласен с этим, Гранх?

– Наш род – начал он – всегда славился верностью слову и преданностью друзьям. Мы не забывали никогда и про свою честь. Так позволь мне назвать тебя, Мир, своим другом и сопровождать в пути. Возможно, когда-нибудь я смогу тебя по достоинству отблагодарить.