Сколько раз я не считаю, ничего не происходит. Только воздух наполняется сладковатым душком гнилого тела и металлическим запахом крови. Красные сумерки становятся гуще. Чудится, что вытянешь руку, и она тут же покроется мокрыми алыми подтёками.
За спиной о землю разбивается очередной жуткий ком полуживого мяса.
Я не оборачиваюсь. Больше совсем не оборачиваюсь.
Я всё ещё иду и разрешаю отчаянной надежде внутри окрепнуть настолько, чтобы превратиться в веру. Её щит укрывает меня и придаёт сил пореже смотреть наверх.
Я верю, что встречу следующий рассвет. Что увижу, как розовые лучи играют в белоснежных кронах деревьев под моим окном. Что смогу распахнуть окно и впустить в свою затхлую квартиру морозный воздух грядущего февраля…
В кармане вибрирует телефон. Я машинально опускаю за ним руку, моргаю и смотрю на экран.
"Доброе утро, Алиса".
Ноги подкашиваются, я судорожно хватаю ртом воздух и опираюсь на стену. На бежевую стену офисного коридора. Вокруг никого, часы на экране показывают без пяти девять утра.
Понедельник.
Глава 12. Алиса выходит в свет
С трудом принимаю окружающий мир. Ещё никогда мне не было так сложно выходить из трипа. Всё ещё ощущаю себя в том кровавом тумане, а в носу стоит запах гнили. Кажется, он навсегда.
Аккуратно трогаю стену, уже двумя руками. С трудом уговариваю себя, что она настоящая. Всё вокруг – настоящее, это и есть реальный мир, и в его суете сотрётся мой ночной кошмар. Развеется дымкой, исчезнет, когда подует ветер из приоткрытого пластикового окна…
Бреду не в кабинет – какой из меня работник. Толкаю дверь в туалет в надежде на отрезвляющую ледяную воду. И натыкаюсь на свою начальницу.
Алия Вадимовна поднимает голову от раковины и поворачивается в сторону распахнутой двери. Мы застаём друг друга врасплох. По её рукам в слив стекают чёрные дорожки мокрой туши, на лице еле видны разводы, которые она старалась оттереть. И даже глаза совсем живые и настоящие – в них мелькает ужас. Всего на долю секунды, но я не могу не заметить. Ведь точно такой же живёт внутри меня.
– Алиса, здравствуй, – она мгновенно берёт себя в руки и разводит губы в знакомой покровительственной улыбке. Но сейчас она так неуместна, как треснувшая маска на сверкающем карнавале. – Кошмарная погода, просто отвратительная! Когда этот дождь уже закончится, уж лучше снег, правда?
Её голос с каждым словом набирает обороты, и к концу фразы Алия уже похожа на саму себя. Хотя этим утром я бы не взяла на веру ничего.
Просто киваю в ответ. Моя вежливая офисная Алиса тоже не желает клеиться к пустоте под ней. Сцена затянулась, а я всё ещё глупо стою в распахнутых дверях.
Алия Вадимовна невозмутимо завершает приведение своего лица в порядок и вновь поднимается как ни в чём не бывало – идеально собранной, отточенной, уверенной. Только навязчивого запаха пудры больше нет.
– Хорошего дня, дорогая, – даже тон становится выше меня. В привычной спешащей манере она проходит мимо, и уже миновав меня в дверях, добавляет: – Без тебя в кабинете слишком тихо.
И вот эти слова будто щёлкают где-то внутри рубильник, я отмираю и оживаю. Тенью скольжу к дальней раковине, включаю холодную воду, дышу.
"Слишком тихо" – вертится в голове. Какая бессмысленная ложь.
Плещу в лицо холодную воду, хотя не испытываю необходимость в этом. Я уже вернулась. И только после поднимаю глаза на зеркало. Поднимаю и в испуге дёргаюсь.
