Иду дальше потому, что Дэмиан сказал мне идти. Сказал, что, если я выбираю жизнь – то идти мой единственный выход… Сказал и толкнул меня вперёд.
А теперь Дэмиана уже нет. И если он плод моего больного воображения, то оно в очередной раз меня подвело. Потому что идти вперёд кажется самым верным способом погибнуть.
Какой из шагов здесь толкнёт Алису, оставшуюся в реальности, под несущийся на полной скорости грузовик? Заставит шагнуть под поезд в метро? Или будет банальное окно, которое я не закрыла сегодня, уходя из дома.
Представляю своё тело, размозжённое встречей с голой осенней землёй. Разбросанные руки, пустые глаза. И кровь, много крови того же цвета, что это небо, эти густые сумерки.
Я так часто представляла эту картину, что сознание рисует её быстро, по инерции. Однажды я попробовала нарисовать её в тетради, чтобы выпустить из себя хоть как-то, хоть отчасти освободиться от самой навязчивой мысли. У меня не вышло ничего, я просто исчеркала целый лист, в конце закрасив его полностью чёрным.
Но только здесь, в этом проклятом трипе, я чувствую, как отчаянно хочу сопротивляться. Как отчаянно хочу выбрать жизнь. Возможно, это слишком трудно для таких, как я.
Позволяю себе замереть буквально на мгновение передышки и поднимаю глаза к небу, к мрачным лучам местного солнца.
И оно поворачивается ко мне в ответ. Раскрывает свой единственный глаз в четверть неба и смотрит прямо на меня.
С вершины, откуда я спускалась, срывается первый огромный валун. Он летит вниз так быстро, что я едва успеваю увернуться. Он беззвучно разбивается о то место, где я стояла ещё секунду назад. Мнётся, комкается и катится дальше. Но я успеваю разобрать, что передо мной не камень, а всё те же тела. Сросшиеся, слипшиеся вместе, в единую гниющую кровавую форму с торчащими во все стороны обглоданными конечностями.
И изломанными, искажёнными, распахнутыми глазами.
Я инстинктивно пячусь, хотя эта глыба уже сошла с дороги и улетела дальше в пропасть. Пячусь и снова поднимаю взгляд наверх.
По всему небу надо мной распахиваются глаза. Вслед за чёрным солнцем, они поворачиваются в мою сторону. Немигающим взором следят за каждым движением. И чем дольше я смотрю, тем больше глаз появляется на прежде гладком небосводе…
Кажется, я бегу. Не знаю, в какую сторону и зачем – ведь убежать от этого пристального взгляда невозможно. Кажется, я кричу, но опять не слышу своего голоса. Кажется, я чудом уворачиваюсь от следующих двух глыб, состоящих из человеческих тел, что срываются на меня сверху.
Кажется, ужас и паника съедают меня целиком, не оставляя ни капли сознания. Кажется, я больше не могу этого вынести…
Нахожу себя в тишине и темноте ещё одну вечность спустя. В голове звенит, и я еле дышу. Мрак перед глазами отступает, сменяясь всё теми же тусклыми сумерками. Я всё ещё здесь. Почему?!
Я сижу в небольшом углублении, закрытом огромными камнями, прямо в скале. Не помню, как я его нашла, и отсюда не видно почти ничего – только узкий, пустой край неба… Здесь на меня никто не смотрит. Я не в безопасности, хотя это можно считать передышкой.
Можно дождаться, пока я очнусь в другом мире. Но откуда-то во мне теперь живёт твёрдая уверенность – если не идти, то и выхода не будет. Рано или поздно у моего тела кончится заряд. Мне нужна еда, вода и сон, последнее в особенности. После такого мощного выброса адреналина, глаза слипаются сами собой.
