Читать онлайн Жанна Штиль - Аллигат. Исход

1. Глава 1

Аллигат. Книга 1. Лицедеи

Аллигат. Книга 2. Искушение

Аллигат. Книга 3. Исход

Глава 1

Мама пришла в часы утреннего посещения. Поставив пакет с вещами у спинки кровати, она прижалась холодными губами к щеке дочери и горестно всхлипнула:

— Я два дня не могла до тебя дозвониться. Разве можно быть такой безответственной?

Села на стул и, достав носовой платок, засморкалась в него. Плаксиво сообщила:

— С утра собралась звонить тебе на работу, искать. Две ночи кряду плохие сны снились. Будто ты нашла себе мужчину, уехала куда-то далеко-далеко и возвращаться не собираешься, — она снова засморкалась в платок. — Хотела вчера вечером к тебе поехать, но Светочка не пустила — погода плохая, скользко. Вот и ты упала. Сны в руку. Хорошо, что обошлось.

Ольга покаянно вздохнула. Бывало, что они по три-четыре дня не общались, а тут прошло всего-то два дня.

— Всё уже позади, мама, — тихо сказала она. — Переломов нет, а ушибы заживут быстро. Мобильник глючить стал, разрядился, потому и не звонила. Зарядное принесла?

Мать кивнула на пакет:

— Принесла. Всё там: сок и фрукты, какие ты любишь, сырки, печенье, — погладила она дочь по руке и заглянула в её глаза. — Что за мужчина мне звонил? Представился так официально, что я со страха не запомнила его имени-отчества. Подумала чёрт-те что. Это с ним ты была все выходные?

— Нет. Это наш новый директор. А я… провела выходные на работе. У меня же отпуск с сегодняшнего дня. Прибиралась, — усмехнулась она стечению обстоятельств.

Мама вскинула брови:

— Сколько ему лет? Женат?

— Какая разница?

— И правда, — вдруг согласилась она. — Если судьба — мимо не пройдёт. Как ты себя чувствуешь, Олюшка?

— Нормально. Сделают томографию и, думаю, можно будет выписываться, — улыбнулась она. — Займусь поиском работы.

— В который раз, — отмахнулась мама. — Обойдётся. Лучше поезжай в санаторий или в Таиланд, или на Гоа. Погрейся, позагорай. Вон, какая бледненькая. Слышала, как Света кого-то поучала по телефону, что можно недорого купить горящий тур и на недельку слетать отдохнуть.

— Не в этот раз, мама. Всё же дороговато. За досрочное МРТ придётся раскошелиться.

— И палата, вижу, у тебя отдельная, — огляделась женщина с интересом. — Что случилось, дочка? Что-то ты не договариваешь. И директор ваш…

— Он ни при чём. Мимо проходил, когда я упала. Вот и подвёз до травмпункта.

Мать с сомнением закачала головой. Не поверила.

— Скоро у Светочки день рождения. Тридцать пять лет, — сообщила она.

Ольга помнила. Что подарить сестре на круглую дату, она до сих пор не придумала. Снова вручить доллары в конверте? Ювелирных изделий у той полная шкатулка — удивить нечем, а кроме золота и валюты порадовать её чем-то другим было сложно.

Мать будто подслушала её мысли:

— Хочет мясную лавку на рынке выкупить. Не хватает денег. Кредит не дают, за машину ещё не рассчитались. Может, мою квартиру обменять на меньшую? С доплатой? Зачем мне одной хоромы?

Быстро обанкротится, — нахмурилась Ольга.

Запросы у Светланы всегда были большие, но вести дела грамотно она не умела. И дело вовсе не в недостатке соответствующего образования. Бездушный эгоизм, отсутствие тактичности и терпимости отталкивали от неё людей. Её муж? Работая в горгазе начальником службы административно-хозяйственного обслуживания, он звёзд с неба не хватал, но и на последнем счету не был. Жене проявлять самостоятельность не мешал, но и помочь не спешил, заняв позицию стороннего наблюдателя.

На чьём попечении останутся малолетние племянники, пока сестра будет заниматься торговыми делами, она знала. Чем всё закончится и кого будущая хозяйка мясной лавки обвинит в своих неудачах, тоже знала. Будут виноваты все, кроме неё.

Матери Ольга говорить ничего не стала. Знала, перескажет разговор старшей дочери, а та в свою очередь прибежит к ней выяснять отношения. Подобное случалось не раз, пока она не научилась сдерживаться, отгородившись от сестры безмолвной стеной отчуждения.

— Пусть одну машину продадут, — всё же не сдержалась Ольга от совета.

— А как же Лёша будет на работу ездить?

— Пусть наша Светочка свою продаст, погасит кредит и оставшуюся часть вложит в дело.

На то, как на неё посмотрела мать, махнула рукой:

— Пусть делают, что хотят, — отвернула голову к окну.

Сестра ничьих советов никогда не слушала и всё равно сделает по-своему. Раз речь зашла об обмене родительской квартиры, значит, уже всё решено и в ближайшее время мать займётся переездом. Ольга не удивится, если у Светланы уже имеются подходящие варианты обмена. Радовало, что отец за несколько месяцев до своей смерти успел переписать на неё однокомнатную квартиру, в которой они жили с Сашкой.

Помнила, как негодовала сестра, но быстро успокоилась после обещания матери завещать ей все квадратные метры их квартиры с отцом. Ольга не претендовала на долю в праве собственности на родительское имущество.

— Мама, принеси, пожалуйста, мои осенние сапоги. Они в коробке на антресолях лежат. Зимние остались на работе. А бурки забери. Их высушить нужно. И не приходи завтра. Путь всё же неблизкий. И скользко, — добавила она.

Мать согласилась. Убедившись, что с дочерью не всё так плохо, как думалось, она успокоилась, повеселела и поспешно ушла.

А Ольгу ждал утренний врачебный обход и знакомство с лечащим врачом.

Поставив мобильный телефон на зарядку, она уткнулась лицом в подушку. В голове зароились путаные мысли, погружая сознание в зыбкий, мучительный полусон-полуявь. Навязчивые видения сопровождались удивительным состоянием блаженной неги. Было хорошо и приятно. Казалось, где-то там, на краю света, она находилась на своём месте, была кому-то нужна, кого-то любила.

Она чувствует запахи весенних цветущих садов из своих видений, слышит голоса.

Виконт Стенли Элгард Хардинг… Граф Мартин Вэйд Малгри… Виконтесса Шейла Табби Хардинг…

И снова её переполняет чувство невероятной потери…

Лишь последнее воспоминание наполнено страхом и болью. Кто тот Барт Спарроу, которого она хотела убить? Чем завершилось их падение с лестницы?

Знала, что в силу характера, вновь и вновь будет перебирать в памяти всплывающие образы, выстраивать последовательную цепь событий, проводить параллели и докапываться до сути.

Звонок мобильного телефона вернул Ольгу в действительность.

Она слушала притягательный голос Антона Дмитриевича, справлявшегося о её самочувствии, и представляла, как он щурится при этом, или поигрывает ручкой, сидя за рабочим столом.

— Не нужно приходить! — разволновалась она, когда до неё дошёл смысл сказанных им последних слов.

Не имела понятия, о чём будет говорить, лёжа перед мужчиной на больничной койке. Общаться с ним вчера было гораздо легче.

Заторопилась:

— Спасибо, что позвонили моей маме. Она только что ушла. Принесла сок и много чего другого. Мне столько не съесть. Да, сегодня будут делать КТ и МРТ. Диета перед процедурой особая, — улыбнулась она, посмотрев на початую упаковку с овсяным печеньем и бутылку гранатового сока. — Простите, слышу за дверью голоса врачей. Обход, — поспешила она сбросить звонок, краснея от вынужденной лжи.

Вздохнула, ощущая себя тревожно и неуютно.

На дисплее телефона высветились восемнадцать пропущенных вызовов. За два дня выходных ей семнадцать раз позвонила мама и один раз Бобров.

2. Глава 2

Через три дня Ольга выписалась из больницы и в сопровождении мамы вернулась домой. Результаты исследования КТ и МРТ кроме ушиба мягких тканей никаких серьёзных патологий в организме не выявили. Говорить врачу о падении со стремянки и двухдневном пребывании на полу она не стала. Однако именно последнее обстоятельство не прошло бесследно: при проведении компьютерной томографии обнаружился бронхит на ранней стадии.

Антон Дмитриевич позвонил ей в день получения результатов обследования и вечером того же дня санитарка принесла в палату плетёную корзину с фруктами и букет хризантем.

Ольга вдыхала их свежий аромат с нотками горечи, любуясь крупными, белоснежными соцветиями сферической формы. Удивлялась, почему мужчина выбрал не традиционные розы? И ведь не прогадал.

Она перезвонила ему, поблагодарила за участие и внимание и на этом их общение закончилось. Больше он не звонил.

Перейдя на амбулаторное лечение, Ольге предстояло выпасть из жизни фабрики не менее чем на десять дней.

Она сидела на диване в своей однокомнатной квартире и задумчивым взглядом осматривала маленькую комнату. После VIP-палаты с огромным окном, высокими потолками и приятными глазу стенами цвета слоновой кости, низкий потолок хрущёвки давил, заставляя невольно втягивать голову в плечи. Стены узкого пространства хотелось раздвинуть.

Всё здесь было, как и десять лет назад. Первые четыре года они прожили в квартире с Сашкой. После свадьбы вселились сюда с готовым недорогим ремонтом. До сих пор обои не выцвели, а мебель эконом-класса, купленная на подаренные родственниками деньги, смотрелась как новая. Занимавший одну стену книжный шкаф с редкими изданиями был единственной старой вещью, оставшейся в память об отце. После его смерти Светлана привезла шкаф Ольге вместе с книгами, освобождая родительскую квартиру, как она сказала, от хлама.

Мама разогревала на кухне что-то вкусное, принесённое с собой, а больная мечтала о горячей ванне с плотным облаком стойкой пены, насыщенной ярким ароматом весенних цветов.

Вошла мать с подносом, на котором теснились тарелка с румяными блинчиками с творогом, розетка с клубничным вареньем, курабье и стакан тёплого молока.

— Давай-ка, дочка, поешь. Совсем отощала за эти дни, — всмотрелась она в её осунувшееся лицо, опуская глаза на её руки, перебиравшие упаковки с медикаментами.

— А ты? — отодвинула Ольга на край журнального столика ноутбук и отставила спрей для горла и микстуру от кашля.

— Я дома поела, — села мама рядом, укладывая на колени сложенный плед.

Ольга отметила, как за последнее время она постарела и выглядела изнурённой. Любимое трикотажное платье обвисло на похудевшей фигуре. Правда, лёгкая бледность лица женщину не портила. Густые, красиво уложенные короткие волосы держали форму, глаза и брови подведены серым карандашом, на губах неяркая помада.

Пока дочь ела, мама смотрела на неё и изредка коротко вздыхала. Неторопливо разглаживала бахрому пледа.

Когда Ольга поставила пустой стакан из-под молока на стол, спросила:

— Устала?

— Немного, — кивнула больная, кашлянув. — Бронхитом некстати заболела.

— Хорошо, что кашель запустить не успела, — засуетилась мать, собирая тарелки.

— Оставь, я сама уберу. Посиди со мной, — удержала её за руку Ольга.

Женщина откинулась на спинку дивана:

— О поиске работы серьёзно говорила или так, к слову пришлось?

— Серьёзно, — ответила она.

— Что ваш директор? — глянула мама на хрустальную вазу с хризантемами, привезёнными из больницы. — За эти дни ничего нового слышно не было? Ты никому не звонила, не узнавала?

Как только на карточку поступили отпускные, Ольга звонила Кате, но ничего интересного не узнала. О том, что находится в больнице, говорить не стала. Рассказывать о случившемся, параллельно выслушивая удивлённые и сочувственные охи и ахи, не было настроения.

— Звонила секретарю. Антон Дмитриевич сказал, что закроет библиотеку. Всё правильно, мама. Да и мне пора что-то менять в жизни. Вот и начну с работы.

— Хочешь в школу вернуться? — осторожно спросила женщина.