Альмакор - страница 13

Когда рана была перевязана, Альмакор достал из мешка краюху черствого хлеба, разломил ее пополам с сухим треском. Половину протянул Лангару. Они жевали в тишине, прислушиваясь.

Ночной город гудел по-новому: к привычному гомону пьяниц и скрипу телег добавились четкие, ритмичные шаги патрулей по мостовой, лай сторожевых псов где-то вдалеке и резкие, подозрительные окрики, замирающие в темных переулках.

Спуск к служебному входу в катакомбы, скрытому в подвале полуразрушенного склада у подножия храмового холма, доказал правоту Альмакора. Это было последнее место, где стоило искать беглецов. И первое, которое Орден перекрыл намертво после инцидента с Кодексом десятилетия назад. Массивная дверь из черного дуба, окованная холодным железом и испещренная рунами подавления, была не просто заперта – она была замурована.

Грубая кладка из темного камня, испещренная собственными, более свежими охранными рунами Ордена, перекрывала проход. По периметру валялись обломки скелетов в истлевшей униформе стражей – явные жертвы предыдущих попыток проникновения или караула, павшего жертвой тех, кто хотел попасть внутрь.

Но самое главное – Альмакор почувствовал едва уловимую вибрацию в камне и воздухе. Не просто магический барьер – сложная сигнальная сеть. Любое грубое воздействие на кладку или дверь немедленно поднимет на ноги весь храмовый гарнизон. Идти сюда было безумием. Но иного выхода не оставалось. Им предстояло не просто спуститься в ад, а сделать это так, чтобы стражи ада даже не заподозрили вторжения.

Холодный пот струился по вискам Альмакора, смешиваясь с вездесущей сыростью. Перед грубой кладкой и мертвой дверью он замер, превратившись в сосуд чистого сосредоточения. Его взгляд, казалось, не видел камня, а ощупывал невидимые нити энергии, сплетенные в смертоносный узор сигнальной сети. Она была сложнее, чем он предполагал – не просто гудящий щит, а паутина тончайших резонансов, чуткая к малейшей дрожи в камне, к малейшей вспышке чужеродной магии.

– Не ломать, – прошелестели его губы, едва слышно, больше для себя. – Обойти. Обмануть.

Он медленно опустился на колени, раздвигая ворох костлявого хлама у основания кладки. Пальцы его, вопреки отвращению, с ледяной точностью выбирали осколки. Не просто кости, а именно осколки – ребра, фаланги, обломки тазовых костей, те самые, что были "разобраны и собраны неправильно". В них, как он теперь понял, застыли не только страх, но и слабые отзвуки магии, проникшей сюда раньше – эхо неудачных взломов, следы отраженных атак. Они были частью фона. Частью того, что сигнальная сеть уже считала "нормой" этого проклятого места.

– Лангар, – голос мага был напряженной струной. – Молчи. Дыши ровно.

Он начал складывать кости. Не хаотично, а с макабрической точностью. Каждый обломок ложился в строго определенное место перед кладкой, не касаясь ее, образуя нечто вроде причудливого, уродливого мандалы из останков. Его пальцы двигались почти бездумно, ведомые интуицией и знанием рунических потоков. Он не рисовал новых знаков, не вплетал свежую магию – он перенаправлял. Использовал естественный некроматический резонанс костей, их впитанную за годы тлена и страха энергию, как экран, как поглощающую губку.

Магия Альмакора была тончайшей иглой, не атакующей, а вплетающей. Он аккуратно подводил нити своего сознания к пульсирующим рунам Ордена на кладке, не трогая их, а лишь… синхронизируя их вибрацию с хаотичным, но стабильным фоном, создаваемым костяной мозаикой. Это было похоже на то, чтобы вписать лишнюю ноту в какофонию так, чтобы она затерялась и не нарушила общего диссонанса. Каждая его манипуляция требовала титанического напряжения. Мир сузился до пульсации рун, до хруста костей под его пальцами, до собственного бешеного сердцебиения, которое он отчаянно пытался заглушить. Один неверный шаг, одна вспышка паники – и вибрация камня под коленями превратилась бы в оглушительную сирену.