МИНЧИН. Но позвольте, разве молодым женщинам подобает разгуливать вот в таком вот виде?
ЛЕДИ КАСЛДЖОРДАН. Все зависит от контекста. Так, бедная африканка, на которой надеты только бусы, может быть так же нарядна, как и светская львица в своем лучшем туалете. Поэтому, прошу вас, оставьте моих мальчиков в покое.
МИНЧИН. И вот еще что я вынужден вам сообщить. Окрестные жители свободными вечерами слоняются вдоль заборов вашего парка. Как вы думаете, почему?
ЛЕДИ КАСЛДЖОРДАН. Обычное пошлое любопытство, вот и все!
МИНЧИН. Но в вашем парке действительно можно увидеть женщин без юбок!
ЛЕДИ КАСЛДЖОРДАН. К счастью, я позаботилась о безопасности своего парка. Сюда никто не зайдет, кроме одного старого друга – вас. Ну, еще я открываю парк для гуляющих по четвергам, раз в две недели.
МИНЧИН. И тогда?
ЛЕДИ КАСЛДЖОРДАН. И тогда парни ходят в юбках, чтобы никого не травмировать. Знаете, мало у кого есть такие изысканные платья, как у моих мальчиков. (ТОМАСИН и ВИЛЬГЕЛЬМИНА скрываются из виду).
МИНЧИН (убедившись, что он остался с ЛЕДИ КАСЛДЖОРДАН наедине). Хмм. Ну хорошо. Тогда вот еще вопрос. Если предположить, что ваши мальчики – все же частично девочки, могу ли я поинтересоваться, как вы отреагируете, если им однажды сделают предложение?
ЛЕДИ КАСЛДЖОРДАН (взволнованно). Ах! Милый мой мистер Минчин!
МИНЧИН (торжествующе). В точку, верно?
ЛЕДИ КАСЛДЖОРДАН. Вы ведь даже не знаете, до какой степени! Буквально вот сейчас, когда Вилли и Томми – ну то есть Вильгельмина и Томасин, – гостила в Драмдарисе, в них без памяти влюбились двое мужчин!
МИНЧИН. Но, собственное, чего тут невероятного?
ЛЕДИ КАСЛДЖОРДАН. Да только то, что мужчинами их можно назвать только с большой натяжкой. Насекомые они, вот кто. Один из них, вы подумайте только, вообще француз!
МИНЧИН. Так, а другой?
ЛЕДИ КАСЛДЖОРДАН. Молодой лорд Твинвейз.
МИНЧИН. Твинвейз! Так это же Фицбреи – род в высшей степени почтенный.
ЛЕДИ КАСЛДЖОРДАН. Почтенный, скажете тоже!
МИНЧИН. Но ведь Годфруа де Фицбрей был одним из рыцарей Ричарда в крестовом походе.
ЛЕДИ КАСЛДЖОРДАН. Это сколько угодно, но ни один Фицбрей никогда не был выше пяти футов пяти дюймов, даже если в сапогах. Это род очень слабый, давно выродившийся. Худосочная, хилая линия. А нынешний их наследник вообще собрал все худшие черты, и вот он возомнил… (ТОМАСИН и ВИЛЬГЕЛЬМИНА вновь показываются у калитки).
МИНЧИН. Ш-ш-ш!
ЛЕДИ КАСЛДЖОРДАН (обращаясь к МИНЧИНУ). Пойдемте, может быть, в гостиную, лорд Ноэль наверняка уже там. А по дороге я расскажу вам детали этой истории. Мальчики, вы пока тут побудьте, я так давно не видела мистера Минчина, нам многое надо обсудить.
ВИЛЬГЕЛЬМИНА. Конечно, мамочка.
ТОМАСИН. Разумеется.
ЛЕДИ КАСЛДЖОРДАН (на ходу). Это из Скрамли ведь колокол доносится? Похоже, мы уже опаздываем. (МИНЧИН и ЛЕДИ КАСЛДЖОРДАН скрываются из виду. ТОМАСИН садится на пень).
ТОМАСИН. Вот как ты считаешь, Билли?
ВИЛЬГЕЛЬМИНА. Да просто сто процентов.
ТОМАСИН. Но какой ему резон беспокоиться о нас?
ВИЛЬГЕЛЬМИНА. Томми, Томми, ну как ты не понимаешь. Он же думает, что мы девочки.
ТОМАСИН. Ну и какой смысл ему так переживать?
ВИЛЬГЕЛЬМИНА (подходит к ТОМАСИН и опускается на колени рядом с ней). Том, Том, а скажи, ты когда-нибудь чувствовал себя девчонкой?
ТОМАСИН. Я? Да никогда в жизни. Ну, я надеюсь.
ВИЛЬГЕЛЬМИНА. Так надеешься или правда никогда? Со мной, боюсь, такое случается то и дело.
