– Медиков кто-то догадался вызвать? Купер, ты где? Я спрашиваю, медиков вызвали?
– Так точно, шеф. Должны подскочить с минуты на минуту.
Девушка начала осмысленно воспринимать окружающее. Дыхание её восстановилось. Заметив мужчин, она попыталась прикрыть своё тело лоскутами материи, оставшейся от её одежды, а из глаз её ручьём лились слёзы.
Старпом вышла в коридор и обратилась к сгрудившейся толпе:
– Все бегом разошлись по своим комнатам. Кто вылезет, будет досрочно водворён на орбиту. Бегом марш!
Все бросились скрыться в своих комнатах. Никто не хотел покидать планету раньше срока.
– Теперь я хочу услышать от вас, что вы здесь за светопредставление устроили?
– А чего она, зоофилка хренова, позорит нас на всю галактику?
– Выражайся яснее, когда тебя спрашивают.
– Так сучка эта трахается с котярой, с этим инженеришкой, чтоб им в аду гореть.
Юля присела на край кровати возле пострадавшей.
– Тебя ведь Мелиссой зовут?
Девушка кивнула и, уже не сдерживаясь, разревелась во весь голос.
– Перестань реветь, никто тебя не режет. Это правда, что я только что услышала?
Мелисса закивала, но рыдать перестала.
– Я же говорю, что она зоофилка.
– Когда я тебя спрошу, будешь говорить, а сейчас заткнись. Мелисса, я слушаю тебя.
– Что говорить-то? Она правду сказала, у нас с Батой всё серьёзно. И не зоофилка я, он ведь не зверь, хоть и не человек.
– Мелисса, но как же так? Здесь же мужиков хоть отбавляй. Я не спрашивала у Витоци, насколько отличаемся мы от них генетически и возможно ли потомство от них, но ты-то должна была подумать, что будет с таким ребёнком, если он появится. Да и каким он родится, но точно не человеком.
– Нечего думать, не будет у меня детей.
Слёзы опять хлынули из глаз девушки.
В комнату вбежали медики из городка.
– Где раненные?
– Ребята, выйдите пока, я позову. Все живы, позже займётесь своими обязанностями, а пока, я прошу, подождите снаружи.
– Тогда мы это, перекурим во дворе.
– Ступайте, ребята, оставьте только антисептик и перевязочный материал, мы справимся сами.
– Хорошо, мэм, держите аптечку.
Юля принялась врачевать Мелиссу, а мужчины между делом освободили нарушительниц спокойствия и оказывали им первую помощь.
– Мелисса, не пойму я тебя, ты же в монастыре послушницей была, для тебя ведь это должно быть грехом.
– Что вы все знаете о грехах? Вы бы пожили с моё в этом монастыре, тогда узнали бы, что такое грехи.
– Это где же такие монастыри есть, что в грехах повязли больше, чем в мирской жизни?
– Есть такой в Аргентине, монастырь Урсулы Непокорённой в Санта-Паскуале.
– Как же, наслышан я про ваш монастырь. Да о правах в вашем монастыре чуть ли не вся Латинская Америка наслышана.
– И что поговаривают в Латинской Америке об этом монастыре?
– Анектодец есть такой. Входит в трапезную настоятельница монастыря. Монашки чинно сидят за столами в ожидании раздачи пищи. «Сёстры, сегодня на ужин Бог послал нам морковочку». Все возрадовались, в ладоши захлопали: «Ура, морковочка!» «Успокойтесь, сёстры, сегодня постный день, будет тёртая морковочка».
Почему-то анекдот не вызвал смеха.
– А вот ещё один анекдот про эту обитель…
– Хватит анекдотов, всем понятно, что за нравы царили в этом доме Господнем. Мелисса, Кацуба не врёт?
– Это правда, хоть и не вся.
– Ну-ка, девочка, расскажи нам о своей жизни в монастыре и почему он так называется.
– Существует легенда, что давно, когда в монастыре жили лишь несколько монахинь, а было это в конце 17-го века, и городка этого ещё не было. Такое себе поселение, состоящее из миссионеров и местных индейцев.
