Я надеваю наушники и перевтыкаю в контроллер флешку, на которой уже много лет хранится моя библиотека электронщины. А жаркий приват мне обеспечит босниец Solomun (известный диджей и музыкальный продюсер — прим. автора), потому что я точно знаю, что Ни-ке его творчество нравится — видел, как её милую задницу в прошлый раз с барной табуретки смыло на танцпол, едва его трек зазвучал.
Ловлю её ошарашенный взгляд из ВИП-зоны и с удовольствием выговариваю:
— Наслаждайся.
Да, оленёнок, вонь палёной резины и развязные руки — это не единственное, чем я могу похвастаться.
Поставив «Something We All Adore», я возвращаю наушники Васе-Груту и, вынырнув из-за пульта, топаю в ВИП за призом. Вот он стоит, кусая губы и сверкая блю кюрасао глазищами.
— Кровь вроде остановилась, — я не удерживаюсь, чтобы не провести пальцем рядом с Ни-киной ушной раковиной. — Чего не танцуешь, оленёнок? Только не говори, что трек тебе не нравится, потому что это будет враньём.
Честно говоря, я на зеркальные колени не настолько рассчитываю: просто Бэмби выглядела такой расстроенной, и я захотел немного поднять её боевой дух. Её суслик — реальный дебил. Такой раритетный экземпляр, как Ни-ка, я бы на его месте в охраняемый заповедник поместил и колючей проволокой обнёс, чтобы всяким браконьерам неповадно со своими ружьями соваться было.
Ни-ка несколько секунд буравит меня сапфировым свечением, после чего залпом осушает бокал с виски и пихает мне его в руку.
— Угадал, Кэп. Я ещё в прошлом году на его концерт в Киев моталась. От слов своих отказываться не собираюсь. Я, знаешь ли, как Ланнистеры, всегда плачу свои долги.
А пока перед глазами плывёт очередная порнографическая короткометражка, как Ни-ка садится ко мне на колени и ёрзает по ним своим упругим задом, она решительно продолжает:
— Выбери, где и когда. Имей в виду, домой я к тебе не поеду.
— Сейчас, — быстро подсказывает затвердевший суфлёр из оркестровой ямы. — В комнате чил-аут.
— Раздеваться не буду, и руки тебе запрещено распускать, понял?
— Уверен, что ты хороша, Бэмби, но вряд ли настолько, — усмехаюсь я, чтобы немного сбить с неё спесь, на что Ни-ка самодовольно фыркает, вскидывая подбородок.
— Веди.
Под миномётным обстрелом ревнивого взгляда Алёны и завистливых браконьерских, я веду Ни-ку в дальнюю комнату. Чёрт знает, чем обычно занимаются там другие ВИП-посетители, но лично я с Лёвой пару раз безобидно играл в покер. Идеальная шумоизоляция, полумрак, комфортный диван, мини-бар и дорогая акустика.
— Музыку мне поставить, или сама? — я ищу у Ни-ки признаки нервозности, но их нет.
Видя её пуленепробиваемое спокойствие, я сам немного нервничать начинаю. Всё-таки между нами по-прежнему два минуса маячат: орущий дед Игорь и рабочая субординация. Жалкий минус в виде наличия лоховатого суслика я мысленно запихнул глубоко ему же в анус.
— Расслабьтесь уже, Максим Гасович, — томно воркует Бэмби, глядя на меня из-за плеча. — Я всё сделаю сама.
От таких слов я даже взмок немного, но вида, разумеется, не подаю. Плюхаюсь на кушетку и вытягиваю ноги. Стриптизом меня ещё с шестнадцати нельзя удивить, а в одежде и подавно.
Ни-ка в течение минуты возится со стереосистемой, после чего приват-помещение оглашается звуками чего-то знакомого и эротичного.
— Супер Майк? — с ухмылкой поднимаю я брови. — Серьёзно?
— Просто заткнись, — ласково приговаривает Ни-ка, и уже через секунду начинается полный капец.
