Амир обнял меня и закрыл всем своим гигантским телом, он первым почувствовал волну энергии, проявившуюся вокруг нас, а я продолжала кричать:
– Вы получите мою ненависть, а не любовь! Я вам показала… рассказала о любви, а вы… вы посмели обидеть тех, кого я люблю! Кого мы любим все!
Энергия давила уже так сильно, что я дышала с трудом, но всё же досказала то, что кипело внутри меня:
– Ненависть уничтожает… она грызет изнутри и убивает душу… слабеют от ненависти… сила уходит…
В сознание я приходила моментами, видела лица Амира, Олафа, ещё кого-то, кого не узнавала. Вздохи были настолько редкими, что мне казалось – я уже не дышала. И вдруг всё изменилось, стало легко, воздух проник в лёгкие и кто-то рядом громко сказал:
– Дышит! Рина дышит!
Амир держал меня на коленях, а вокруг стояли Роберт, Олаф и Вито. Они образовали кольцо вокруг нас, и их объединенная энергия слегка вибрировала голубоватым куполом. Я хриплым шёпотом спросила:
– Как Мари и… Фиса?
– Всё хорошо, ты только дыши, любимая, ты только дыши…
Амир окутал меня своей энергией, а я послушно задышала, закрыв глаза. Роберт вдруг удивлённо произнес:
– Энергия спала… они ушли.
И у меня началась истерика. Я билась в руках Амира и кричала хриплым голосом, перемежая слова со всхлипами и попытками вздохнуть:
– Амир… я во всём… виновата… они из-за меня пострадали… мне нужно было сразу… говорить… Роберт…. Вито… простите меня….
– Рина, успокойся, с ними всё хорошо…
– Я виновата! Я не смогла им объяснить… неправильно сказала… они меня не поняли… они дети…. Глупые дети… с дубинкой в руках… силы много, а ума… нет… они не могут чувствовать… а я… простите меня…
– Они их не тронули, Рина, Собиратели их больше не замечают…
– Им нужна я… только я… отдай меня им… отдай… нельзя доверять, им нельзя доверять… ты прав, Амир, ты прав!
Амир прижимал меня к себе, а остальные тревожно оглядывались вокруг, не доверяя Собирателям, которые опять вторглись в охраняемый ими дом. Они сканировали пространство своей энергией, отголоски которой я чувствовала.
– Рина, всё хорошо, они ушли, Собиратели ушли… они услышали тебя.
Я неожиданно успокоилась, утёрла слезы, несколько раз глубоко вздохнула и заявила:
– Завтра я встречусь с официальными Собирателями.
– Рина…
– Утром я их позову, и они придут. Амир, им нужна я…и я готова с ними встретиться.
– Нет.
– Да. Этих… мелких надо остановить. И я это сделаю. А ты мне поможешь. Вы все мне поможете.
Амир молчал, и я добавила:
– Они меня выслушают. Нас выслушают.
– Нас?
– Да. Ты… вы пойдёте вместе со мной. Роберт, ты же их видел?
– Видел их энергетические…
– Не важно, это они… мне всё равно, в каком виде они решат со мной встретиться. А ты к Фисе иди, и ты Вито тоже к Мари уходи. Сегодня ко мне никто уже не явится.
Тёмные глаза всех смотрели на меня удивлённо, но лишь Амир смог уточнить:
– Почему ты так уверена?
– Кто-то услышал про любовь, а кто-то… про ненависть. Каждый своё. Олаф… ты тоже уходи, мне с мужем надо поговорить.
Амир несколько долгих секунд молчал, но всё же отпустил охрану:
– Свободны.
Роберт спросил его о чем-то, но ответа не последовало, и они все исчезли.
– Я… Амир, давай искупаемся… хочу от них отмыться… от их энергии.
Муж героически молчал, пока мы плавали: носился со мной на руках по всему бассейну, иногда уходил почти на дно, но очень быстро возвращался на поверхность, волнуясь за моё дыхание.
А потом я затребовала второй ужин и очень вкусно съела всё, что он принёс. Амир сидел на полу и внимательно на меня смотрел тёмной синевой, так и не задал ни одного вопроса. Вот что значит вождь – абсолютное владение собой, даже с такой сумасшедшей женой как я. Он научился дожидаться того момента, когда я сама выскажусь. Вообще, Амир с первых дней отличался неразговорчивостью, даже сейчас может целый день только смотреть на меня и лишь изредка высказывать слова восхищения моей красотой и удивительностью. До сих пор не знаю – плохо это или хорошо.
