— Ладно, доброй ночи, дочка, — произносит мама, целуя меня в висок. — Ты тоже не задерживайся.
— Я еще немного посижу и пойду, — уверяю ее. — Молока только теплого выпью.
— А что такое? Плохо спишь?
— Нет, просто хочется, — вру, глядя маме прямо в глаза. Так я скоро и краснеть за свою ложь перестану. Это плохо, мне не нравится обманывать родителей. Но что делать, если я не могу сказать всей правды?
— Ну хорошо.
Мама поглаживает меня по плечу, а потом, развернувшись, покидает сад.
Я поднимаю голову к небу и впиваюсь в него взглядом, пытаясь рассмотреть звезды, но их плохо видно из-за освещения в саду. Что ж, теперь нужно вести себя особенно осторожно в присутствии Малоуна, потому что мама будет следить за мной как коршун. А если она поделится своими догадками с папой… Тогда мне совсем жизни не дадут. Только бы он не надумал ускорить свадьбу, с него станется.
Спустя час поднимаюсь со скамейки и иду на кухню. Если не выпью теплого молока, снова не усну. Хотя кого я обманываю? Я и так вряд ли усну, несмотря на бессонную ночь. Голова немного кружится от усталости и недосыпа, но я упорно держу путь туда, где подсознательно надеюсь встретиться с Малоуном. Сколько ни ругай себя, Амира, а ты все равно питаешь эти пустые надежды.
Войдя на кухню, осторожно осматриваюсь, а потом прохожу к холодильнику и зажигаю тусклый свет над рабочей поверхностью. Слишком медленно наливаю молоко, так же, не торопясь, достаю мед и ваниль. Что я творю? Прикрываю глаза, упершись ладонями в столешницу. Наверное, это усталость движет мной, напрочь отключая мозги.
Но в следующее мгновение все мысли отходят на задний план, потому что я всем телом ощущаю появление Малоуна. Он снова, как и в прошлый раз, становится за моей спиной. Слишком близко и волнующе, но не прикасается, не нарушает границ. Хотя что говорить? Он их уже нарушил.
— Я ждал тебя, — тихо произносит он, и его дыхание колышет тонкие волоски у меня за ухом, отчего шея покрывается мурашками.
— Зачем?
— Хотел увидеть. Мне недостаточно смотреть только в твои глаза.
— А куда еще ты хочешь смотреть? — спрашиваю и мысленно ругаю себя за такие вольности.
— Хочу видеть тебя всю.
Я резко вскидываю голову и открываю глаза. Грудная клетка вздымается в таком сумасшедшем ритме, что, кажется, я сейчас умру от нехватки кислорода. Нужно оттолкнуть его. Остановить, пока мы не перешли черту. Но я слабовольно остаюсь стоять на месте, боясь даже пошевелиться, чтобы не подкосились ноги, настолько они ослабели.
— Ты же знаешь, это невозможно. К тому же, твои слова оскорбляют меня.
— Прости, Амира. Я не подумал. Я просто привык говорить то, что думаю.
— Тебе придется научиться фильтровать слова, которые вылетают из твоего рта, если ты хочешь общаться со мной.
— Я буду. Прости еще раз. А если я просто скажу, что мне мало времени с тобой? Это обидит тебя?
— Нет, — отвечаю шепотом.
— Амира, посмотри на меня.
Я медленно разворачиваюсь, оказываясь лицом к лицу с Малоуном. Слишком близко. Слишком. Мне даже кажется, что я могу почувствовать на своих губах его дыхание.
— То, что произошло в книжном магазине, больше не должно повториться, — твердым голосом говорю я, но на последнем слове он слегка дрожит, выдавая мои эмоции.
— Не повторится, — не моргая, отвечает Мал, словно завороженный, глядя на мое лицо. — Могу я сделать тебе комплимент?
Я тяжело сглатываю и прочищаю горло.
