ЖЕНСКИЙ ГОЛОС
Простите, у меня вопрос.
Комендант смотрит в толпу безо всякого выражения.
КОМЕНДАНТ
Я не закончил. Пятое. Никто и ни при каких обстоятельствах не выходит на поверхность. Кто нарушит любое из этих правил – рано или поздно увидит лицо одного из моих ребят. И это будет последнее, что он увидит.
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС
Простите, можно задать вопрос.
Комендант вглядывается в толпу. Из толпы поднимается старушка, лет шестидесяти.
КОМЕНДАНТ
Говорите.
СТАРУШКА
Вы сказали, здесь нельзя держать домашних животных.
КОМЕНДАНТ
Нельзя.
СТАРУШКА
А как же мой Цезарь?
Старушка показывает коменданту крошечного пса, которого она держит на руках. Комендант кивает одному из своих помощников, тот подходит к старушке и забирает пса. Уносит его в шлюз.
СТАРУШКА
Что вы делаете? Куда они его уносят?
ОКСАНА
Вас что, на Земле не предупредили?
СТАРУШКА
Да, мне говорили, что есть правила, но ведь из любого правила можно сделать исключение. Мне было не с кем его оставить.
ЗОЯ
Проходите по одному. Багаж на транспортер.
Толпа напирает. Старушку оттеснили к стене. Начинается нудная и унизительная процедура досмотра, знакомая каждому, кто летал на самолете. Пассажиры складывают свой багаж на транспортер, а сами проходят между металлическими пластинами металлодетектора.
ЗОЯ
Часы, ремни, ключи, очки складывайте вместе с багажом.
После досмотра пассажиры проходят через шлюз из трюма корабля в ангар №4. Одними из первых проходят Осиповы.
ЗОЯ
Багаж?
ОСИПОВА
У нас ничего нет.
Зоя вычеркивает в списке три фамилии. Казаков, стоящий у стены, не сводит глаз с Алика, а тот испуганно прячет глаза.
Зоя ставит зеленый штамп в паспорта Осиповых и подает их им.
Вот подходит очередь Оксаны. Зоя останавливает транспортер.
ЗОЯ
Откройте чемодан.
ОКСАНА
Зачем? У меня нет ничего запрещенного.
За спиной Зои мгновенно вырастают два громилы в серой форме.
ОКСАНА
Спокойно! Чего такие нервные-то все?
Оксана снимает свой чемодан с транспортера и открывает его. Зоя и ее коллеги заглядывают внутрь. На лицах полицейских появляется смесь смущения и озадаченности. Зоя смотрит на Оксану. Та улыбается.
ЗОЯ
Здесь этого добра и так хватает.
ОКСАНА
Это не для меня.
Мы видим, на что они смотрят. В чемодане в ряд уложены резиновые члены разных размеров.
ЗОЯ
А для кого?
ОКСАНА
Для моих клиентов.
ЗОЯ
Я-то, наивная, думала, что мужикам нужно совсем другое.
ОКСАНА
Вы бы удивились, если бы узнали, скольким из них это нужно.
Мы снова видим резиновые члены, уложенные в чемодан.
ИНТ. ТРЮМ ТРАНСПОРТНОГО КОРАБЛЯ. ЗА ЯЩИКАМИ. ДЕНЬ.
Дядя Юра аккуратно пинцетом снимает фотографию со страницы паспорта. Достает из несессера лак для ногтей, намазывает фотографию с тыльной стороны.
ДЯДЯ ЮРА
Так. Теперь печать.
Мы видим крупно край фотографии, которую дядя Юра только что вклеил в паспорт (лица на фотографии мы не видим). Край печати на фотографии не сходится с печатью на странице паспорта.
Дядя Юра достает из несессера несколько ручек. Черкает одной из них по бумажной наклейке на ящике, вглядывается в почеркушку.
ДЯДЯ ЮРА
Слишком темно.
Шахов, стоящий рядом, выглядывает из-за ящика. Он смотрит на очередь на досмотр. Журин уже приближается к шлюзу. Между ним и металлодетектором осталось всего несколько человек. Лицо Журина сосредоточено. Он не суетится, ведет себя как человек, который совершенно уверен в себе.
Шахов поворачивается к дяде Юре.
ШАХОВ
(раздраженно)
Нельзя ли побыстрее?
ДЯДЯ ЮРА
(не поворачивая головы
