– Начни с бифштекса, – велел Азазель, – Сири нажарила целую горку, если еще не настал час восстания искусственного интеллекта… Я в городе, правда, успел с Обизат, но еще один плюс чашку кофе с тобой смогу… Да ладно, на один бифштекс больше, на один меньше, у меня не бывает проблем с весом.
Михаил жадно потянул ноздрями мощные ароматы жареного мяса. Азазель снял с подкатившего подноса широкую тарелку с великанскими, блестящими от выступившего сока и масла коричневыми ломтями мяса, но не успел поставить перед Михаилом отдельную тарелочку, как тот схватил верхний ломоть прямо с подноса и принялся пожирать жадно и торопливо.
– Да, – сказал Азазель озадаченно, – с манерами там все так же… Святая простота, понятно. Чистые, так сказать. А мы тут все испорченные, вилками и столовыми ножами зачем-то пользуемся, а то и вовсе салфетки какие-то завели, полный декаданс и упадок нравов…
Михаил проворчал с набитым ртом:
– Ты говорил, мы в походе? А в походе не до церемоний.
Аграт сказала критически:
– Пойду в гостиную, поговорю с Сири. Узнаю, откуда она поняла, что нужно приготовить именно бифштексы?
Азазель проводил ее взглядом, а когда повернулся к Михаилу, сказал тише:
– Ешь-ешь. Мне нравится, когда ангел ест, как свинья. Особенно если это высший ангел.
Михаил пугливо посмотрел по сторонам.
– А где, – спросил он шепотом, – Обизат и Бианакит?
– Они продолжают знакомиться с городом, – пояснил Азазель. – Для Обизат это новый мир, никогда не покидала преисподней. Боюсь, без надзора может наделать глупостей… Среди людей нужно все время помнить, что говоришь и как себя ведешь. Здесь только так. Чуть рассвинячишься, сразу расплата за антиобщественность. Неандертальцам было хорошо, такого понятия не существовало.
– За что и поплатились, – буркнул Михаил. – Либо полная свобода, что ведет к гибели, либо ненавистная дисциплина, что не нравится человеку, но важна для общества… Что у тебя с вином?
– Не тот вкус?
– Мало, – огрызнулся Михаил. – Я обезвожен, не видишь?
– Тогда лучше воды?
– Я пить хочу, а не мыться!.. И бутылку оставь, не прячь.
– Две оставлю, – ответил Азазель с недоброй ухмылкой. – Приятно, что так быстро очеловечиваешься. Хочешь, наркоты подкину?
– Не хочу, – буркнул Михаил. – Сатан предлагал начать с хорошего вина. Это так, восполнить некий баланс.
– Можешь и другим способом, – напомнил Азазель.
– Могу, – согласился Михаил, – но так проще.
– И приятнее, – подсказал Азазель. – Девок вызвать?.. Ну ладно-ладно, это так, из вежливости. Девки к тебе и так липнут. Хорошо устроился, Мишка!.. Потому что красивый или потому что дурной?.. Меня бы так женщины защищали! А ты раз дурной, то надежный, это понятно. Во всяком случае, дуры так думают.
Михаил проворчал:
– А кто тебе мешает?
Азазель пожал плечами.
– Многое. Во-первых, они сами видят во мне защитника.
Михаил запнулся на полуслове.
– Свинья ты, – сказал он с сердцем, – а не Азазель.
– Но у тебя большой потенциал, мальчик, – сказал Азазель бодро. – Ты еще можешь наверстать, накачаться. Если, конечно, постараешься. А не так, что само и по Божьей воле, как все вы надеетесь там в Брие.
Михаил остро взглянул на Азазеля, помедлил, Азазель сказал подбадривающе:
– Не деликатничай, брякай. А то вроде и не унтер Пришибеев, а уже полковник Скалозуб.
Михаил поинтересовался требовательно:
– Но как Сатан вот так просто вошел в твою квартиру?.. Мало того что у тебя защищена, но я слышал, по воле Господа никто из дьяволов не может войти в жилище человека без приглашения хозяина!
