АП: Углерода в углерод?
ПФ: Представьте себе! Уже в 1915 году Толстой смог превратить графит в алмаз, имевший юридическую ценность. После огранки этот бриллиант, названный Толстым «Анастасия», был преподнесен императрице Александре Федоровне. За 2 года граф Толстой создал алмазов на сумму не меньше чем 50 миллионов рублей золотом. Практически все они были переданы государству безвозмездно, проданы на международном рынке, а деньги пошли на вооружение полков и дивизий российской армии, участвующей в Первой мировой войне. Чаша весов решительно склоняется на тот момент в пользу победы России и ее союзников. В сентябре 1917 года Толстой покидает бухарскую лабораторию и едет в Петроград в сопровождении четырех казаков – вероятно, он лично хочет доставить очередную партию алмазов. На поезд, в котором едет Толстой, в городе Богородицке нападает банда дезертиров и грабит вагон. Казаки воспрепятствовали грабежу, завязался бой, в результате которого погибли и они, и Толстой.
АП: Удивительная история. Алхимия погибла в один год с монархией, и золотой век золотой науки, который длился почти пятьсот лет, закончился.
Спасибо вам огромное, Петр Федорович, за интереснейшее повествование, за соединение литературы, истории и… алхимии. Потому что мы уверены, что алхимия – это духовные коды восхождения души.
ПФ: Да, человек – это не просто таблица Менделеева, как принято думать. Это – живая идея Бога, и без смысла он жить не может…
Романцев застонал и открыл глаза.
Маша внимательно посмотрела на пациента.
– Все хорошо?
Александр Павлович махнул рукой и отвернулся к стенке. Девушка выключила телевизор и включила ночник. В комнате задрожали тени: на улице поднимался по веткам деревьев ночной ветер, казалось, какие-то исполины заглядывают в окна. Потом пришел дождь и забарабанил по стеклу. Романцев лежал с открытыми глазами и вдруг четко произнес:
– Петю…
– Что?
– Позови Петю…
Маша сначала растерялась, а потом очень обрадовалась. Конечно же, человек с экрана – это химик и поэт Петр Купцов, старый друг Романцева. Она не узнала его – в кадре он был без бороды и несколько моложе. Сюда приезжал зимой: с седой окладистой бородкой в льняном плетеном свитере и напоминал Маше средневекового рыцаря в кольчуге. А дочь его – Алла Купцова, жена герра Хофмана. Она в первое время помогала Маше адаптироваться к Германии, а потом закрутилась с детьми и уже редко приезжала в клинику. Как же Маша сразу не сложила эти кубики!
– Сейчас, сейчас сообщу герру Хофману. Не волнуйтесь.
Весь вечер Александр Павлович о чем-то сосредоточенно думал и перед сном выдал:
– Человек – тот же металл. Ему нужна транс…фор…мация…
Ничего длиннее этого слова она не слышала от него – «трансформация».
Следующий день прошел на удивление тихо. Хозяйничал за окном все тот же дождь, и они не выходили на улицу. Смотреть программу Романцев отказался. Просил почитать ему дневники Теслы. Маша удивилась и достала с полки книгу, что принесла Алла Борисовна вместе с его любимыми вещами и альбомами. Начала читать и сама увлеклась.
– Без смысла он жить не может… – вдруг проговорил Романцев. – Не может.
– Что?
– Спать! – сказал он четко.
И вот долгожданная ночь. Романцев мирно заснул. Мирно гудели чуткие приборы. Маша уже привыкла к ним и не замечала этого гудения. Оно бессознательно создавало ощущение покоя. Все как обычно. Единственное, что изменилось с последнего дежурства – поменяли цветы в вазе. Наверное, Алла Борисовна заходила, решила она.
