Мама говорила, что болезнь протекает как тяжёлая форма воспаления легких – высокая температура, человек не мог дышать. Чаще всего болезнь заканчивалась летальным исходом, но если человек выздоравливал, то в худшем случае на лице и теле оставались некрасивые тёмно-фиолетовые пятна, и, ни о каком сумасшествии и речи быть не может. Но всегда найдутся фанатики, которые будут готовы растерзать человека, который смог выздороветь. По началу, всех переболевших травили и избивали, веря в то, что они безумны и могут наброситься в любой момент.
В последний год эпидемии разработанная вакцина спасла многие жизни, но это было в столице, в округ они поступили для военных. Для всех остальных был дефицит. Когда я пошла в школу, вакцина стала доступнее и для простых людей. Из-за эпидемии появились коммуникаторы, были отменены бумажные деньги, и был введен запрет на транспортное сообщение между округами, что стало на руку столице. Так контролировать людей стало ещё легче.
Как не странно, но всё это работало – многие поверили, что президент не знает об их проблемах, всё дело в сенаторах, которые скрывают правду от него. Что ж, президент, от которого так легко скрыть правду не должен им быть – истина понятная и ребёнку, но видимо истина сложнее, чем я думаю. За этими раздумьями меня застал врасплох чей-то звонкий голос:
– Привет!
Я вздрагиваю и резко оборачиваюсь на звук голоса: на меня, улыбаясь, смотрит девушка с жёлтыми волосами. Её ясные голубые глаза, без тени стеснения осматривали моё лицо. Тёмные ресницы и брови, контрастировали с цветом её волос. Облокотившись на мою парту, она кокетливо поправляет волосы, нагло рассматривая меня. Видимо, она здесь главная красотка.
– Привет.
Отвечаю я, удивляясь тому, как она встала возле моей парты. И без того вверх натянутая юбка, задиралась до неприличия.
– О чём задумалась? – её вопросы, как и манеры не отличаются тактичностью.
– Лекция такая скучная, что в сон потянуло.
Я вру, даже не моргнув глазом. То, что о своих политических взглядах и размышлениях лучше стоит молчать, я усвоила с детства. Не смотря на жестокие меры правительства и военных по отношению к обычным людям, среди них находились те, кто поддерживал и оправдывал действия государства. Такие "патриоты" находились даже в заводских районах, где забастовки и протесты со временем стали будничным делом. Хотя лекция и, правда, скучная.
– Хах, это точно. Этот нар по-любому на чём-то тяжёлом сидит, – она начинает глупо хихикать, всё сильнее выгибая спину.
Понятия не имея, о чём она говорит, отвечаю:
– Меня зовут Оливия, – не нахожу ничего более умного для того, чтобы перевести тему, – но можно просто Лив.
– Я Рита. А это Стеф и Тамира.
Только теперь я замечаю двух девушек стоящих на две ступени ниже Риты. Она даже не стала разъяснять кто из них кто.
– Я Стефани.
Тихо и сдержанно представляется кареглазая брюнетка с короткой стрижкой, стоящая ближе к Рите. Её пухлые губы подведены тёмной помадой, цвет которой подчёркивает медный оттенок её кожи.
– А я Тамира, – тряхнув длинными тёмными волосами, взирает на меня высокая и широкоплечая девушка, – очень приятно познакомиться.
« Хоть у кого-то есть манеры», – думаю я. Не дав мне даже ответить им тем же, Рита меня перебивает:
– Куда ты будешь поступать, Оливия? – хитро посматривая на меня, Рита садится на мою парту. Длинные волосы Риты, подметающие поверхность столешницы, навеивали воспоминания о тех старых куклах с жёлтыми волосами и неестественной улыбкой. Она как непосредственный ребёнок, не смущаясь, заваливает незнакомого человека личными вопросами, будто знакома с ним множество лет.
