Антимонопольное регулирование в России - страница 39

«Мерагегуляторский» подход противоречит и мировому опыту. Мы проанализировали место антимонопольных органов в структуре органов власти всех стран «большой семерки» (G7) и БРИКС, то есть всех крупных экономик мира (подробнее см. главу 3.1.1.). В результате можно сделать вывод, что практически во всех рассматриваемых странах роль антимонопольного органа весьма скромная – он де факто подчиняется министерству экономики или юстиции, или иному министерству. Таким образом, «мегарегуляторский» мейнстрим в современной России противоречит мировому опыту.

Пожалуй, единственная страна из группы G7 и БРИКС, где антимонопольный орган обладает высоким статусом (хотя далеким от статуса ЦБ или мегарегулятора) —это Италия. Но эта страна демонстрировала за последние 30 лет худшие экономические результаты из всей группы рассматриваемых стран. Многие проблемы (сращивание бизнеса и власти, корруция, слабые социальные лифты для молодежи, несменяемость политической и бизнес-элиты) схожи с российскими. И модель финансирования итальянского антимонопольного регулятора путем отчислений крупных компаний в российских условиях вызовет лишь окончательный «захват регулятора», окончательное подчинение антимонопольной политики интересам крупного бизнеса.

В России ситуация усугубляется несменяемостью руководства. ФАС – единственный из антимонопольных регуляторов рейтинга Global competition review, у руководителя которого бессрочный контракт173. У всех остальных контракт срочный, и составляет как правило 4—7 лет. И если к началу 2018 г. руководитель ФАС пребывал в своей должности почти 14 лет, то некоторые его ключевые заместители – 20 лет и более.

Вероятно, некоторых неангажированных сторонников мегарегуляторского мейнстрима могло смутить слово «независимый» в описании антимонопольных органов некоторых стран, включая рассматриваемые нами группу G7 и БРИКС. При детальном рассмотрении оказывается, что либо упоминание независимости носит «пропагандисткий характер», либо это упоминание характерно для других органов контроля и надхора, либо речь идет о имеется ввиду особый порядок финансирования деятельности антимонопольного органа (правда, этот порядок зачастую близок к другим контрольным органам, но никак не ЦБ), иногда – сложную процедуру назначения руководителя и его заместителей, включая роль парламента в предложении или утверждении кандидатуры. Элементы зарубежного опыта с защищенным финансированием, парламентским контролем и особым порядком назначения руководства вполне могут быть адаптированы в российских условиях.

При этом надо понимать, что место и роль антимонопольного органа в системе органов исполнительной власти будет во многом зависеть как от архитектуры последней, так и от личности будущего руководителя ФАС или органа, который придет ей на смену.

Проблему с антиконкурентным поведением и практиками органов власти, как мы видели, усилением антимонопольного органа не решить, это усиление может лишь усугубить проблемы с конкуренцией. Решить проблему можно путем кардинального изменения системы межбюджетных отношений (создание системы конкурентного федерализма), отказа от рентоориентированной сырьевой модели экономики.

Предлагаем следующее:

1. Отказаться и поставить точку в рассмотрении проектов по превращению ФАС в мегарегулятор. Рассмотреть варианты повышния стабильности финансирования ФАС и усиления роли Федерального Собрания в рассмотрении и утверждении кандидатур руководителя ФАС и его заместителей.