В романе устами Аманкул-аксакала сказано, что людям не стоить испытывать свою судьбу, что в роду пытливых и сообразительных мальчиков, желающих получить образование, повидать мир практически не было многие года, десятилетия, века. – «Все предшествующие до нас поколения сородичей пасли овец, занимались хозяйством в пределах наших земель. Здесь они рождались, росли, обзаводились семьями, рожали и растили детей, здесь и обретали вечный покой», – убеждал сородичей этот старец.
Следует отметить, что пространство в древнетюркском мифе, как подчеркивают Л.Л.Абаева (2006), Ш.Б.Акмолдоева (2009), Ы.М.Мукасов (2020 и др., переживается эмоционально-чувственно, когда пространство соотносится с телом человека, ориентировано подобно телу и относительно его. В мифе о Тегерек, каньоны и пещеры представлены в качестве символов хаоса, а герои живут и передвигаются в этом пространстве, и тут мифу неважна точность в описании передвижения, неважна логика его действий, и цель передвижения. Важно отношение сородичей к темным явлениям, связанным с пещерами, самой горой-саркофагом «Тегерек», а также светлыми феноменами (Ак-суу, Ак-киши), связанными с образованием и познанием.
В романе «Тегерек» Раимкул-аксакал говорит о том, что не только наши дети, но и взрослые и старики, все время, боясь этих ажыдаров, перестали видеть мир. Бердимурат-аксакал соглашаясь с ним в том, что вечные заботы и вечный страх замкнули нас в нашем маленьком мирке, высказывался:
– «Пусть очень пытливые дети попытают свое счастье в учебе. Я уверен будет с них толк. До каких пор мы будем жить в страхе и ограничениях? Среди нас нет ни одного человека, который имел бы маломальское образование».
В это время в глазах сородичей чувствовалась бесприютность и безнадежность.
Для мифологического сознания важен сам путь, как сакральное действо. В нашем случае блуждание в хаосе и любой путь, в конце концов, приводит к Тегерек, как к символу победы над хаосом. То есть в онтологической структуре мифа в пространстве мы можем наблюдать параллелизм, в виде существования видимого и невидимого миров. В мифе много названий в виде Кара-кулы, Кара-камар, Кара-дабан, Кара-молдо, Кара-бахшы.
Из мифологии известно, что чернота (темнота) обладает обширным спектром негативных и, вселяющих иногда ужас, ассоциаций. Общеизвестно, кара (темнота), прежде всего, это цвет ночи, когда могут напасть безымянные, бесформенные существа, как это происходит с Кара-бахшы, который панически боится ночи. Такая мысль явствует и в другом нашем романе под названием «Клон дервиша» (Кара Дабан, 2017). Так, Хиссо Хошм становится вечным дервишем лишь в силу того, что панически боится закрытого пространства и темноты, когда в его сознании появляются пугающие его лохматые, безымянные и бесформенные существа. Так и Кара-бахшы в романе «Тегерек», в силу своей миссии обложен Чернотой и змеями – цветом и символом Космогонического Хаоса.
Есть философская сказка о том, что пещера олицетворяет дилемму Жизни и Смерти. Человек, попадая в пустоту, впадает в состояние «временной смерти». Пещера как бы «заглатывает» человека, а затем «изрыгала из своего чрева» – перерожденного. Между тем, это космогоническая абстракция, принятая в некоторых религиозных учениях.
Как известно, с точки зрения происхождения сущего, Чернота – это и знак смерти и погребения. Именно черный цвет считается цветом зла в столь удаленных друг от друга регионах, как Европа, Африка, Азия, Тибет и Сибирь, – подчеркивает Л.Л.Абаева (2006). С онтологической точки зрения, черный цвет – это небытие, ничто, а в физическом смысле, он подразумевает слепоту.
