Герцогиня де Модрибур очнулась и, опершись на локоть, уже некоторое время наблюдала за Анжеликой.
Обернувшись на звук ее голоса, Анжелика, как тогда, на берегу, испытала потрясение от поразительного взгляда попечительницы.
«Каким очарованием обладает этот взгляд», – думала она, подходя к кровати.
Темные зрачки как будто поглощали цвет лилейного и почти девичьего лица и придавали ему оттенок какой-то трагической зрелости, какая бывает у слишком серьезных детей, рано повзрослевших от страданий.
Но это впечатление очень быстро прошло.
Когда Анжелика склонилась над герцогиней, выражение лица у той уже изменилось. Глаза излучали мягкий, спокойный свет – казалось, она с приязнью разглядывает графиню де Пейрак, – а на ее губах заиграла приветливая светская улыбка.
– Как вы себя чувствуете, сударыня? – спросила Анжелика, присаживаясь у изголовья постели.
Взяв покоящуюся на простыне руку, она нашла ее прохладной, без признаков горячки. Однако жилка на тонком запястье трепетала чересчур быстро.
– Вы любовались моими чулками, – заметила госпожа де Модрибур. – Они великолепны, не правда ли?
Ее певучий голос казался немного неестественным.
– Шелк в них переплетается с шерстью афганской козы и золотыми нитями, – пояснила она. – Вот почему они такие нежные и блестящие.
– Это и вправду прелестная и очень элегантная вещица, – согласилась Анжелика. – Когда-то я была знакома с господином Берненом, он достойно поддерживает свою репутацию.
– У меня еще есть надушенные амброй гренобльские перчатки, – поспешно добавила герцогиня. – Да где же они? Мне бы хотелось показать их вам…
Говоря это, она обводила глазами комнату, похоже не совсем отчетливо понимая, где находится и кто эта женщина, сидящая рядом с парой ее красных чулок в руках.
– Быть может, перчатки пропали вместе с остальным багажом? – осторожно спросила Анжелика, желая помочь собеседнице осознать случившееся.
Больная бросила на нее быстрый взгляд, в котором мелькнуло и сразу погасло под опущенными веками выражение тревоги. Закрыв глаза, она откинулась на подушки. Герцогиня сильно побледнела и дышала с трудом. Поднеся руку ко лбу, она прошептала:
– О да, верно. Это ужасное кораблекрушение! Теперь я вспомнила. Простите меня, сударыня, как я глупа…
Помолчав какое-то время, она продолжала:
– Почему тот капитан сказал нам, что мы прибываем в Квебек? Мы ведь не в Квебеке, не так ли?
– Отнюдь… При попутном ветре, чтобы добраться туда, вам потребовалось бы три недели.
– В таком случае где же мы?
– В Голдсборо, штат Мэн, в поселении на северном побережье Французского залива.
Анжелика уже собралась было сообщить более точные данные, чтобы указать, где находится Голдсборо по отношению к Квебеку, но ее собеседница испуганно воскликнула:
– Что вы такое говорите?! Мэн, Французский залив. Значит, надо полагать, где-то за Терра Нова мы сбились с пути и обогнули весь полуостров Акадия с юга, вместо того чтобы достигнуть северного побережья залива Святого Лаврентия?..
По крайней мере, географию она знала. Или хотя бы позаботилась взглянуть на карту, прежде чем пуститься в американскую авантюру. Герцогиня была потрясена.
– Так далеко! – прошептала она. – И что же теперь с нами будет? А бедные девушки, которых я везла, чтобы выдать замуж в Новой Франции?
– Они живы, сударыня, это уже много. Ни одна не утонула, некоторые были серьезно ранены, но все оправятся от своего потрясения, я вам ручаюсь.
