Апельсин - страница 5

– Ты здорово играешь, – воспользовалась Алиса паузой. – Аранжировки сам делаешь?

– Спасибо. Да, сам. Вам правда понравилось? Меня Стас зовут. – Он протянул руку и улыбнулся.

– Алиса, – сказала она и пожала тёплую ладонь, заметив краем глаза, что Сергей Николаевич закрыл книгу. Когда Карина тоже представилась, Алиса ответила: – Очень понравилось. Последнее – это же Вивальди был? Оригинальная обработка. И исполнение круче, чем у Ванессы Мэй! – Стас смутился, и она закивала: – Правда-правда!

– Да, это реально круто, – подтвердила Карина. – Мне тоже понравилось. Ты так на жизнь зарабатываешь?

– Нет, это, скорее, хобби. Люблю музыку, мне нравится играть. Ну, а если кто кинет денежку, так мы, студенты, народ негордый, будем только рады. – Он засмеялся и показал на лежащую около стула бейсболку с парой сотенных бумажек.

– Хочешь, мы тебе поможем? – спросила Карина.

– Как? – воскликнули Алиса и Стас одновременно.

– Ты будешь играть, а мы танцевать.

Алиса толкнула подругу в бок и зашипела: «Ты с ума сошла, что ли?»

– Мы сейчас с коллегой утрясём некоторые этические разногласия, а ты пока подыщи нам какое-нибудь зажигательное танго, – сказала Карина и потянула Алису в сторону. Сергей Николаевич, не обнаружив угрозы, снова стал делать вид, что читает.

– Ты что творишь? Какое танго? – спросила Алиса, когда они отошли.

– Обыкновенное, – отрезала Карина. – Посмотри на него! Хорошая фигура, приятная улыбка, ровные зубы. Не прыщавый. Ля, да он милашка! Любит музыку, значит, натура творческая. Значит, впечатлительный и влюбчивый. И самое главное – не знает, кто ты. То есть всё, как ты хотела. Чего ещё надо? Иди давай, соблазняй!

– Кто, я?!

– Нет, адмирал Иван Фёдорович Крузенштерн, человек и пароход! – съехидничала Карина, и Алиса обиженно надула губы – это была её коронная фраза из любимого мультфильма. Но подруга, нагло присвоив шутку, ничуть не раскаялась: – Давай-ка немного встряхнём этот городишко! Стас не устоит, вот увидишь!

Спортивными бальными танцами Алиса занималась с шести лет. Тренер её хвалил, и когда после седьмого класса она уехала учиться в Швейцарию, то любимое дело не забросила – профессиональные преподаватели работали и там. На последний Рождественский бал, когда на конкурс талантов все желающие ученики могли представить любой номер, Алиса со своей новой закадычной подругой Кариной исполнили танго и заняли второе место.

Идею выступления они придумывали вместе, подбирали музыку и костюмы, а с хореографией им помогала преподаватель. Рисунок танца мадам Пейро выстраивала так, чтобы по ходу действа подруги менялись ролями – каждая на время становилась то «партнёром», то «партнёршей». И научить танго Карину, которая занималась фигурным катанием и умела работать в паре, оказалось гораздо проще, чем переучить Алису.

А ещё это был не только танец – это был эпатаж, провокация. Со стороны казалось, что девушки не просто танцуют, а любят друг друга. И не скрывают этого. Объятия, которые в танго имеют особый смысл, выражают сострадание и заботу, мужскую надежность и женское доверие, в их исполнении были то чувственно-пылкими и зажигательными, то деликатными, почти робкими. Взгляды, поддержки, касания источали нежность, истому, тягучее желание. Однако если Карина относилась к этому как забавной игре, развлечению «по приколу», то для Алисы танго было открытой раной: она не танцевала – она им болела. Мадам Пейро говорила, что именно эта её отрешённость, граничащая с экзальтацией, и сделала выступление таким чувственным.