– Вы считаете, это он убил… убил вашу племянницу?
Про возвращение Лоры я не сказал.
– Миссис Тредуэлл, вам ведь не нравится Шелби?
– Он просто прелесть, но не для Лоры, – ответила она. – Лоре он не по карману.
Я удивленно хмыкнул.
Испугавшись, что у меня создастся неправильное представление, миссис Тредуэлл поспешно добавила:
– Вы только не подумайте, что он жиголо. Шелби из прекрасной семьи. Но в каком-то смысле жиголо обходятся дешевле. Знаешь, с кем имеешь дело. А человеку вроде Шелби нельзя просто сунуть денег.
Я подумал, как мне повезло, что большинство моих расследований не касались особ женского пола. Их логика ставила меня в тупик.
– Лора совершала безумные поступки, чтобы потешить его гордость. Взять хотя бы портсигар. Типичная история. А Шелби его потерял.
К этому времени я уже утратил нить повествования.
– Конечно, для нее это было слишком дорого. Ей пришлось записать покупку на мой счет, а потом выплачивать мне долг. По словам Лоры, золотой портсигар был ему нужен, чтобы чувствовать себя ровней с теми людьми, с кем он обедал в клубе, и со своими клиентами. Вы что-нибудь понимаете, мистер Макферсон?
– Нет, – честно ответил я. – Ничего не понимаю.
– Но это вполне в духе Лоры.
– И Шелби его потерял? – спросил я, направляя миссис Тредуэлл к сути рассказа.
– Ага. В апреле, Лора даже не успела полностью расплатиться. Представляете?
Внезапно, по непонятной мне причине, она взяла с тумбочки пульверизатор и опрыскалась духами, потом подкрасила губы и привела в порядок прическу.
– Я вспомнила о портсигаре, как только Шелби ушел с ключами от моей машины. И почувствовала себя полной дурой!
– Понимаю, – кивнул я.
Ее улыбка объяснила мне, к чему были все эти манипуляции с духами и помадой. Я был мужчиной, и она стремилась меня очаровать.
– Вы же не станете меня обвинять из-за того, что я позволила ему взять машину? Правда, я не хотела ничего плохого. Шелби такой милый.
– Зря вы дали машину, если чувствовали какой-то подвох, – произнес я тоном сурового сыщика.
Она попалась.
– Я дала слабину, мистер Макферсон. Прекрасно понимаю, что допустила оплошность. Я должна была быть начеку, особенно после того телефонного звонка.
– Какого звонка, миссис Тредуэлл?
Осторожными вопросами я все-таки вытащил из нее, что случилось. Если бы я привел ее рассказ полностью, боюсь, эта глава никогда бы не закончилась. Итак, утром в половине шестого миссис Тредуэлл разбудил телефонный звонок. Она подняла трубку и услышала, как наверху Шелби разговаривает по параллельному телефону с ночным портье из отеля «Фрамингем». Портье извинился за ранний звонок и добавил, что кто-то хочет связаться с Шелби по жизненно важному вопросу и ждет ответа на другом телефоне. Портье спросил, можно ли дать номер мистера Карпентера.
– Я перезвоню через десять минут, – сказал Шелби.
Он оделся и на цыпочках спустился с лестницы.
– Думаю, он хотел позвонить из автомата, – сказала миссис Тредуэлл. – Боялся, что я подслушаю разговор по параллельному телефону.
В двадцать минут седьмого она услышала, как Шелби поднимается наверх. Он постучал в дверь ее спальни, извинился за то, что разбудил, и попросил машину.
– Мистер Макферсон, выходит, теперь я соучастница, да?
По ее щекам текли слезы.
Я позвонил в управление и спросил, есть ли новости от приставленного к Шелби Карпентеру человека, но он не выходил на связь с тех пор, как в полночь приступил к работе, и сотрудник, который должен был сменить его в восемь часов утра, все еще ждал.
