Вообще-то, впереди – море работы, зря он опасается пустого просиживания штанов.
«Нужно работать, – прилежно думал Рахат, позабыв о неприятной беседе внизу, – и получать за это тройные дополнительные квоты, повышения, руководство над спасательными отрядами, а затем – над руководителями отрядов и подразделений. Или даже, вообще, должность самого главного спасателя. Нужно улучшать знания, повышать навык, нарабатывать опыт, увеличивать личный счет…»
Неделя выдалась не самая плохая. Во-первых, он каждый день (и не по одному разу!) видел Кармель, каждый раз заговаривая о каком-нибудь пустяке или просто улыбаясь, если видел, что занята. Немного досаждал назойливый Олжас – судя по всему, у него гораздо больше времени, чем у Рахата, и он проводил его возле ресепшена. Во-вторых, если не кривить душой, ему нравилось приходить в первый свой (пусть и временный) просторный и светлый кабинет, с удобными мягкими креслами и мощными бесшумными компьютерами. В кабинет, где в любую секунду можно выпить воды со льдом из высокого прозрачного и чистого стакана или даже свежевыдавленного сока, где на столе лежит пульт от управления кондиционером, которым можно заказать любую температуру (не то что тогда, на Амазонке). Где в шкафчике стоят сорта вкуснейшего кофе, который так приятно пить из крохотной чашечки, просматривая графики-прогнозы, читая, что ждет человечество в будущем, изучая и проводя сравнительный анализ графиков вероятности, накладывая их на векторные графики и сличая с функцией предопределенных сфер.
А можно встать и пойти перекусить или взглянуть на Кармель, или просто выйти на улицу и прогуляться туда-сюда. И не нужно никуда спешить.
– Тебе, вижу, нравится, – подколол его Олжас, когда они столкнулись в очередной раз возле стойки Кармель. – Но, увы, скоро снова в поля. Как я тебе не завидую…
– Конечно. Ты бы не выдержал, – спокойно парировал Рахат. – Слишком слабый.
– Ты так говоришь, будто это что-то плохое, – скривился в ответ Олжас. – У меня другие поводы для гордости. Сперва добейся! А тебя мне искренне жаль.
– А чего ты добился? Какие у тебя поводы? – спросил Рахат.
Кармель с улыбкой слушала их пикировку.
– Уж, конечно, не такие, как у тебя.
– У тебя их вообще нет, – спокойно сказал Рахат и хотел уже отойти, как подскочил Виниченко.
– Ты нужен, – сказал он, указывая на Рахата пальцем.
– Что делать? – спросил Рахат.
– У нас чепэ. Идем.
Он быстро двинулся к лифтам. Рахат за ним, чувствуя, как спину жгут взгляды – один – удивленно-обрадованный – Кармель, второй – неприязненно-завистливый – Олжаса.
«Интересно, что за чепэ?» – думал Рахат, едва поспевая за длинноногим Виниченко.
Двери одного из лифтов приглашающе разошлись, едва они подбежали.
– Клиент у нас, – отдуваясь, сказал Виниченко, вдавливая кнопку этажа, который на целых двадцать четыре выше его, Рахата. – Непростой клиент. Понадобятся твои советы.
– А в чем непростота? – с любопытством спросил Рахат.
– Клиент очень далеко. Мы к таким не привыкли, – сказал Виниченко.
– Далеко – где?
– Там, – сказал Виниченко и поднял вверх палец. – Или там, – добавил он и опустил палец вниз.
– В космосе, что ли? – пошутил Рахат.
– Точно. Все в панике – клиент виайпи, какой-то член академий. Радиацию изучает.
– Что с ним?
– Инсульт. Самый обыкновенный инсульт. Там еще были какие-то сложности, но это неважно. Важно, что полет продлится еще семь дней. Ты же работал с кривой Сергеева-Левина? Нам нужен аналитик.
