Апология Православия. Письма отцам - страница 22

Ты думаешь, что ты хороший. О, какое жестокое разочарование тебя ожидает! И не потому, что ты какой-то особенно плохой. Просто ты человек, и человек грешный. Если от нас отнять ощущение собственной неподвижности, определённости, а именно это произойдёт, когда заявит о себе сердце, – наше добро обессилит. Сердце ещё заявит о себе. Пусть сейчас оно спит, придавленное, как глыбой, окамененным нечувствием, заботливо оберегаемым нашей гордыней. Но оно проснётся, может быть, уже только после смерти. Ибо сердце, это наше чувствилище, которое и есть мы сами, оно живёт вечно. И когда оно, как зверь, начнёт дико метаться в разные стороны, где будет твоё добро и твоё «благородство»? Дай Бог тебе понять, что, какая реальность стоит за этими словами. Это реальность твоего тонкого существа, твоей трепетной души. Мы ничего не можем без Бога, в нас не будет ничего доброго без Его благодати. А благодать Его даётся и оставляется только смиренным и простым сердцам, сокрушенным, тихим. Гордый человек не может быть добрым, это дикая иллюзия, гордый человек есть человек злой. Задень его гордыню, проведи рукой против шерсти, и ты увидишь, кто это. А когда всё будет против шерсти и уже ни в какую гордыню нельзя будет спрятаться, что станет с гордой душой? Она осатанеет.

С папой и детьми, конец 2002г.

Я, конечно, никакой не учитель. Но всё-таки кое-что я должен сказать, то есть не имею права молчать тебе об этом. Своими силами ты сам себя исправить не сможешь, не сможешь избавиться от своих слабостей и некрасивостей. Это может сделать только благодать Божия, подаваемая человеку в церковных таинствах, молитве и добрых делах (поступках, словах и мыслях). Даже с участием благодати ты должен будешь сначала приложить все свои силы, и когда ты все их израсходуешь, придёт помощь от Бога. А если полагаться только на свои силы, дело не сдвинется с мёртвой точки или же, что гораздо хуже, продвижение будет иллюзорным, за счёт роста гордыни. У меня гордость – страсть преобладающая, с которой, по святым отцам, должна начинаться борьба со всеми страстями. Выкорчуй её – с остальными справиться будет уже легче. Все наши многочисленные страсти – это как печать рабства какой-то одной страсти. Самый же решительный и, наверное, единственный реалистичный способ борьбы с гордостью – это жизнь по послушанию, чтобы не было возможности себе ничего приписывать. Надо потрудиться в том, чтобы узнать все установления церковные и просто исполнять их, не мудрствуя лукаво и нисколько им не противореча. Тогда все трудности и проблемы постепенно решатся сами собою. А ад – это то место, в которое ты загоняешь себя сам.

«Я» – это очень сложное сплетение разных начал, подчас несовместимых, противоречащих друг другу. В конце концов, «я» – это всего лишь сосуд, который сам решает, чем ему быть заполненным. От нас зависит только выбор своего содержимого. Когда умирал один великий святой подвижник, пустынник, был слышен глас: «Принесите Мне избранный сосуд от пустыни». Мы же сосуды нечистые, в нас много всего. То, какой ты сейчас, а ты бываешь очень разным, показывает ту невидимую область, с которой сейчас ты находишься в общении, которую сейчас ты вмещаешь в себя. Страшно приписать себе что-то хорошее – это сделает тебя недостойным ничего хорошего. Сегодня в тебе хорошее, завтра – плохое, и ты не в силах удержать в себе то, что хотел бы считать самим собою. Ты только сосуд. И можешь вмещать в себе что-то Божие лишь при условии своего крайнего смирения, при условии всегдашнего покаяния в своих нечистых выборах. А иначе ты со всей очевидностью познаешь себя тогда, когда твой сосуд опустеет, высохнет, треснет.