Апология - страница 5

Веры этой хватало ненадолго, а после возвращения матери, отсутствующей всего неделю, она совсем пропала. Яше становилось сложнее молчать, но взрослея, он понимал, что слезам и правдой беде не поможешь. Фиму уже не вернуть. Как и следовало ожидать, Мария Федоровна отнеслась к потере снисходительно, пообещав завести нового питомца, но ее сыну этого не хотелось. Вообще не известно чего он желал, ведь после смерти собаченки всю жизнь окутал мрак. Говорят, годы лечат, для Яши это оказалось правдой, но в силу своего неокрепшего детского взгляда на страшнейшую ситуацию, убийство Фимы оставило огромный след в его жизни. Потому, каждый раз, когда выпадал снег, дни близились к новому году, а окружающие сверстники вспоминали о чудном Дедушке Морозе – все это не могло не возвращать его в тяжелые дни потери Фимы. Так летели годы.

Новую собаку не завели, непрошенные гости боле не посещали избу, но страх пред настигнувшей бедой, в отличии от боли утраты, нисколько не стихал, а нескончаемые отъезды Марии Федоровны никак не приносили плодов, но все дружно повторяли про себя, что сила растет в саду терпений. Дети менялись внешне, но внутри в полной мере это удалось только Яше, успев в миг повзрослеть, его жизненные устои были обречены исказиться. В доме он стал ощущать себя не просто страшим братом, а в какой-то степени отцом. Но только в отсутствии матери. Когда вся семья была в сборе, вновь превращался в инфантильного мальчика, требуя к себе внимания. Хотя тому и стукнуло девятнадцать, пресмыкательство все так же бурлило в крови. Младшенькая спустя годы продолжала учиться писать стихи, все чаще в людской появлялись книги Пушкина, а ее подруги постоянно твердили о Есенине с Горьким, поднимались политические темы. Все считали Яшу недалеким, ведь тот никак не хотел влезать, напрочь отказываясь слушать идеи, которые приходили из соседних сел. Отказывался он и принимать, как сестра пытается приобщиться к всеобщим народным настроениям, но та лишь отмахивалась «Ничего ты не понимаешь, Яшка!».

Ида считала себя очень умной, да и все кто ее знал были согласны с этим мнением. Ее часто приводили в пример друг другу ровесники, реже – чужие родители. Всегда уложенные в длинную косу темныекудрые волосы, опрятная одежда и книга в руках. Подобный образ воспринимался, как образ скромной и начитанной девочки. Так или иначе, она все чаще витала в облаках о представлении своих работ, с выражением читала вслух дома, рассказывая за вечерней чашкой чая брату уже не о фольклорных существах, а о вполне реальных писателях. Девочка в том числе водила романы с некоторыми из деревни, но не близкие, жантильничала. Усердно работая над собой, постоянно хвасталась, что скоро поедет в большой город. Правда, спустя годы в это уже почти никто не верил, но ее речь, с присутствием сложных и красивых слов, от чего-то наводила на раздумья. Образованный человек не станет врать о подобном. Или, по крайне мере, неначитанным людям казалось именно так. Ее благочестивый до крайности характер представлял людям как светлую, почти ангельскую, девочку. На удивление, поведение Иды с незнакомыми людьми никак не менялось, когда та возвращалась в родной дом.

Ее брат, глядя на то, как медленно она растет, даже завидовал, ведь в его душе окреп тяжелый камень, косность мышления – окостенела гораздо сильнее. Яше совершенно не нравилось это духовное благолепие, но где-то внутри тоже хотелось обрезать пуповину своей бесконечной тоски и паранойи. Его мечты стать хоть немного приближенным к армии канули в вечность, пропали они, оставив следы горьких слез. В будущем он представлял себя с косой в руках, с любящей женой и двумя сыновьями, но не думал, что такая судьба может принести ему счастье. Совсем позабыв, что это такое, продолжал жить одним днем, плывя по течению реки, которая рано или поздно занесет в нужное русло. Работа по дому, ровно как и уход за сестрой, начали надоедать. Яша редко читал книги, рисовал или общался с друзьями, знакомства старался не заводить. Его единственным развлечением было гулять по лесу, собирать грибы, ягоды, а иногда рассматривать рыжих белок. Иногда ему чудилось, будто Фима, как и раньше, послушно плетется рядом. Но ее уже никто не смог бы заменить. От того новых зверей и не было. Примеряя на себя различные образы, с каждым надевая на себя новую маску, совсем запутался кем являлся на самом деле, от того полную идиллию с собой ощущал был волен только на природе. Для большинства, как бы тот не старался, мальчик казался загадочным, несколько странным. Он не понимал это, но если бы и понял, то осознание нисколько не повлияло на его жизнь. Время от времени хотел с ней покончить, но совсем не желал видеть свои кости на могильнике руконаложников, старался гнать эти мысли хотя бы до момента, когда Ида повенчается. Мать с сестрой, поверив в созданные им образы, совсем не замечали упаднических настроений родственника. Внутри него с момента смерти Фимы все начало гнить, теряя любовь и значимость ко всему вокруг. Ничего не могло заполонить огромную дыру в сердце.