– Жди! – И утопал в темноту.
– Бывай, Боярин! – махнул на прощание Огнич, которого привлекли к выгрузке из повозки привезённых нами в лагерь ящиков, и я оказался предоставлен сам себе.
У бараков горели костры, я кинул свои вещи на землю и уселся на одно из брёвнышек. Пластуны поглядывали на меня с интересом, но не подходили и с расспросами не приставали. Я уже даже подрёмывать начал, когда вдруг дёрнулась штанина. Глянул на ногу и едва не заорал от неожиданности, приметив здоровенную сколопендру, более чем просто мерзкую на вид. В иной ситуации непременно заорал бы, а тут постеснялся новых сослуживцев, прикусил язык.
Припомнились рассказы о всяческих ядовитых тварях, и рукой я сколопендру сбивать на землю не стал, вместо этого легонько стиснул её отторжением и не раздавил – отодрал от штанины. Тут-то и вернулся Седмень. Вынырнул он из темноты не один, а в сопровождении чернявого молодчика с нашивками младшего урядника. Ему и сказал:
– Натаскай колдуна скоренько, Хомут. И спуску не давай, мне с ним в омут идти.
За сим дядька и утопал прочь, а молодчик поскрёб заросшую щетиной щёку, цыкнул и спросил:
– Как зовут-то?
Я ничего выдумывать не стал, тем более что с Огничем в сослуживцах это не имело ни малейшего смысла, и сказал:
– Боярином кличут.
Младший урядник осклабился и протянул:
– Бога-атое погоняло!
Говорок оказался незнаком, а вот интонации такие слыхивать раньше приходилось через день да каждый день. Только это не босяк, конечно, а жулик или ухарь. А что рожа не клеймена – так обычно воевать за море и вербуются, чтобы на каторгу не загреметь или с пеньковой вдовой не станцевать.
– А то ж! – в тон собеседнику ответил я, попутно прикидывая, чего от своего нового командира ждать.
Был Хомут не шибко широк в плечах, но жилист и определённо очень резок. К такому не то что спиной поворачиваться не стоит, но и в принципе на расстояние вытянутой руки лучше не подходить. Глазом моргнуть не успеешь, как с ножом меж рёбер окажешься.
Цепкий взгляд младшего урядника пробежался по мне, и его худая физиономия враз заострилась и сделалась хищной.
– Заруби себе на носу: пусть чины у нас и равные, но старший в десятке я! Приказы не оспариваются, выполняются сразу, от и до!
Как видно, до пластунов уже дошли слухи об избиении парочки стрельцов и дуэли с магистром Гудимиром, вот Хомут и решил обложить меня по всем правилам.
– Ну а начнёшь дурить, так у нас и с колдунами случается… всякое, – добавил младший урядник, не дождавшись никакой реакции на свои слова. – Усёк?
Я вновь улыбнулся.
– А то ж! – повторил, после выставил вверх указательный палец и медленно-медленно потянулся к воротнику форменной куртки Хомута. – Один момент!
Простенькие фокусы тем и хороши, что не требуют долгой подготовки. Сделать вид, будто снял сколопендру с плеча собеседника не составило никакого труда, подвоха никто не заподозрил. На обратном движении руки ещё и позволил конечностям мерзкой гадины пройтись по щеке младшего урядника. Того аж передёрнуло.
– Случиться и вправду может… всякое, – сказал я, роняя сколопендру на землю.
Хомут тут же припечатал её подошвой и процедил:
– Рад, что мы поняли друг друга.
Ну да, ну да. Вроде как поняли.
