– А я, милая, времени зря не теряю. Я работаю. График у меня плотный и напряжённый. Я между прочим по ночам не сплю.
– Ага, – Кудрявцева согласно кивнула. – Сказки всю ночь моей тётушке рассказываешь.
– Это часть моей работы, – Игнатьев довольно улыбнулся. – И свою работу я люблю. А она любит меня. Оттого и дело у нас спорится.
– Ты когда Окольцеву сумел охмурить, работничек?
– Да решил немного подработать. Сверхурочно.
Евгения Валерьевна одобрительно кивнула и положила ладонь на плечо неугомонного совратителя женских сердец.
– Давай, Петрович, дерзай. Вся надежда на тебя.
– А ты куда? – поинтересовался Игнатьев.
– Покопаюсь в прошлом. Через час мне нужно быть в МГУ.
Декан исторического факультета главного ВУЗа страны приветливо встретил приятельницу своей дочери. Владимир Гаврилович Шихман сопроводил Евгению Валерьевну в свой кабинет и угостил земляничным чаем.
– Владимир Гаврилович, – начала разговор Кудрявцева. – О вас отзываются как о человеке, которому известны все тайны прошлого.
– Это преувеличение, – скромно ответил Шихман. – Хотя знаю я определённо больше других. Потому что история – это не только моя работа, но и страсть всей жизни. Вы не представляете, какое это счастье извлекать из земли предметы древней утвари или даже старинную монету. А когда речь идёт о раскопках целого города, это, я вам скажу, не сравнится ни с чем.
– И вы участвовали в подобных экспедициях?
– А как же, – гордо произнёс Шихман. – В прошлом году в окрестностях Геленджика мы раскопали античное поселение. Все экспонаты прекрасно сохранились. Если у вас возникнет желание, я могу рассказать вам об этом более подробно.
Владимир Гаврилович обожал свою работу. Сорок лет из прожитых шестидесяти он посвятил загадкам прошлого. Под его началом трудились известные историки и археологи. Всех заслуг профессора Шихмана было не перечесть. Владимира Гавриловича не раз приглашали на постоянное место жительства за границу, но он всегда оставался преданным патриотом родной земли.
– Лена говорила, что у вас ко мне важное дело, – вспомнил профессор.
– Так и есть, Владимир Гаврилович, – подтвердила Кудрявцева. – Загадки истории не позволяют нам спокойно спать по ночам.
– Я прекрасно вас понимаю, Евгения, – Шихман дружелюбно улыбнулся. – Во время экспедиций я практически не сплю. Столько эмоций, переживаний.
Кудрявцева достала из кармана брошь и подала профессору.
– Вот причина моей бессонницы.
Владимир Гаврилович внимательно осмотрел ювелирное изделие и задумчиво прищурился.
– Подобные броши были необычайно популярными в конце восемнадцатого века. До наших дней дошли лишь несколько экземпляров. Все они хранятся в частных коллекциях. Мне доводилось видеть подобную вещь у моего знакомого, антиквара.
– Сколько она может стоить? – спросила Кудрявцева.
– О нет, – Шихман категорично взмахнул рукой. – Ценность этой броши заключается в её историческом наследии. Хотя её цена на чёрном рынке запросто может достигать десяти тысяч евро.
– А может так оказаться, что именно эта брошь оставила какой-нибудь заметный след в истории?
– Несомненно, – уверенно ответил Шихман. – Дело в том, что подобные украшения в то время были достаточно дороги. Их могли себе позволить только знатные особы. Не исключено, что данное изделие могло принадлежать известной даме прошлых столетий.
В то время, когда Евгения Валерьевна пыталась сопоставить фамилию матери с известным дворянским родом, в кабинет вошёл посетитель. По всей видимости, на очередном заседании небесной канцелярии решено было оказать Кудрявцевой посильную помощь. Все присутствующие проголосовали единогласно.
