Улыбка исчезла с лица Баратова.
— Вы задали интересный вопрос, госпожа Краевская. Очень интересный, — он вынул руку из кармана и протянул Елене чёрную визитку с белым тиснением. — На случай, если вы всё же передумаете… Я вылетаю сегодня в два из третьего ангара единственного местного аэропорта.
Елена взяла визитку, повертела её в руках и пожала плечами.
— Благодарю. Я могу идти?
— Пока да.
Баратов, не оглядываясь, повернулся и пошёл прочь по коридору. Охранники двинулись следом. А Елена стояла ещё какое-то время и смотрела на визитку. Затем зашла обратно в номер и бросила её на ближайший стол. Сама она подошла к окну и, склонившись над подоконником, выглянула наружу. Несколькими этажами ниже шумела автострада. В Ростове она была ничуть не мене шумной, чем в Москве. Там, где Елена выросла, таких антиэкологичных монстров не строили, и в непривычно монотонном движении автомобилей Елена ощутила что-то гипнотизирующее.
Она подумала о том, как хорошо было бы вырваться вниз и пролететь десяток этажей зная, что впереди не ждёт уже ничего — а затем разбиться и упасть в темноту.
Затем отвернулась и присела на подоконник. Из больницы пока не перезвонили — быть может, нашли себе другую жертву. Она села за ноутбук, проверила почту. Писем не было. Затем пролистала сайты с объявлениями работодателей и не нашла там ничего нового для себя. Все подходящие компании уже получили по десятку её резюме, и никто до сих пор не ответил, кроме пары откровенно подставных фирм, желавших взять с неё деньги за возможность работать у них. Закончив, Елена закрыла ноутбук и встала.
Прошла по комнате, на ходу собирая вещи — ничего особенного у неё не было, только то, что можно унести на себе. Оделась и стала спускаться в холл. Часы показывали без пятнадцати двенадцать.
Попрощавшись с симпатичной девушкой на ресепшене, она поправила сумку с ноутбуком на плече и вышла за дверь. Небо над Ростовом было тёмным — луна как раз скрылась за тучами. Смотреть здесь было нечего — как, скорее всего, и на самой городе. И всё же Елена побрела по улице, разглядывая однообразные корпуса из серого бетона. Иногда она заглядывала за двери забегаловок и заходила в маленькие магазинчики, чтобы спросить, не требуется ли им сотрудница, которая ничего не умеет. Два часа хождения по городу принесли Елене три предложения поработать посудомойщицей за две сотни рублей в день и четыре откровенных намёка на проституцию. Долг перед клиникой составлял сто двадцать тысяч долларов, и в следующем месяце собирался вырасти ещё на шестьдесят.
Ближе к середине дня Елене попался на глаза антикварный магазин. Она не удержалась, заглянула внутрь – не зная, на что надеется и понимая, что в такое место её не возьмут. На одной из витрин она заметила раритетный револьвер всего за пару сотен рублей, выскребла из кармана остатки мелочи и отдала продавцу. Теперь у неё не было денег даже на еду.
Она сама не заметила, как ноги вынесли её к зданию аэропорта.
Елена вздохнула. Как и во все прошедшие годы, выбора у неё, кажется, не было.
Елена зашла внутрь и спросила, как найти третий гейт.
Двое сотрудников аэропорта, попавшихся ей первыми, посмотрели на неё как на ненормальную. Следующие двое ответили ясней:
— Там ангары личного пользования. Посторонним туда вход запрещён.
Елена не слишком удивилась.
— Всё же будьте добры, подскажите мне направление, — ответила она, и ей, наконец, указали, куда идти.
