А вот то, что меня назвали в честь деда, я даже забыл. Помнится, отец упоминал об этом, но как-то вскользь. В семейных хрониках о том Эспере Тарковском было написано необычайно мало. Такое чувство, будто информацию о нём нарочно скрывали.
До меня доходили слухи о том, что он был непростым человеком. Вроде бы даже поднял мятеж против императора, но по какой-то причине даже титула не лишился. Он остался в живых и здравствовал, прожив сто сорок девять лет. Чуть-чуть не дотянул до ста пятидесяти.
Для меня такая цифра звучала совершенно дико. Я до сих пор не привык к тому, что люди в этом мире живут значительно дольше, и возраст в сто лет считался разве что началом старости.
С одной стороны, было приятно видеть свою фамилию на постаменте, а с другой – я понимал, что эта фамилия мне больше не принадлежит. Официально я вообще теперь бесфамильный. Могу выбрать любую, какую захочу, но для этого надо явиться в отделение имперской канцелярии и заполнить необходимые бумаги.
Это, кстати, одно из дел, которое мне предстоит сделать в ближайшее время. И тянуть нельзя.
Я подошёл к ближайшему прохожему и сказал:
– Доброе утро, сударь.
– Э-э… Доброе утро, – как-то удивлённо ответил тот.
Должно быть, не привык к уважительному обращению «сударь». Судя по виду, к нему чаще обращались просто «эй ты».
– Подскажите, где я могу найти работу?
– Работу? – удивился мужик. – А какая вам работа-то нужна?
– Любая. Такая, чтоб платили. Чем вообще занимаются люди в Дальнегранске?
– А вы не местный, что ли? А-а, – мужчина заулыбался. – Я понял. Ты этот, изгнанный.
Как он резко перешёл с «вы» на «ты». Да и улыбочка его выглядела довольно издевательской. А ведь мы еще даже не познакомились. Как быстро-то он выводы сделал. Поморщившись, я продолжил разговор:
– Эспер Александрович, – представился я.
– Имя-то какое. Э-эспер, – протянул мужик.
– Греческого происхождения. Как Александр или Тимофей.
– Да нам-то, простым людям, откудова такое знать. Меня вот Желан зовут, и я знать не знаю, откуда имя такое взялось.
– Наше имя, славянское, – просветил его я. – Так что, Желан, чем у вас здесь люди занимаются?
– Знамо чем. Мужики в основном на рудниках работают. А вообще-то всякое у нас здесь есть.
– На рудниках, говоришь? Что добываете?
– Самоцветы всякие. Потом их в мастерской ограняют и в большую Россию шлют. Потому и городок так называется. Да ты сам не знаешь, что ли? – усмехнулся Желан.
– Не знаю, раз спрашиваю.
Если вдуматься, название у города действительно говорящее. «Дальне», потому что находится у чёрта на куличках. «Гранск», потому что здесь добывают и ограняют самоцветы.
А я ведь и правда понятия не имел, что мой бывший род занимается подобным. Точнее, сам рудник принадлежать нам не может – все полезные ископаемые, в том числе на территории княжеств, считаются собственностью императора. Князья могут лишь получать процент, если добыча ведётся на их земле.
– На соседней улице конторка есть, где безработным помогают, – махнув рукой, сказал Желан. – Ты там поспрашивай. Глядишь, предложат чего. Но только на халяву-то не рассчитывай. Оно знаешь как, простым людям своим горбом приходится хлеб добывать.
– Спасибо, Желан. И поверь, я знаю, как простые люди зарабатывают на жизнь. И вот ещё что, – я внимательно посмотрел ему в глаза, – когда мы с тобой будем прощаться, обязательно поклонись. Меня изгнали из рода, но я всё ещё дворянин. Если не забудешь поклониться, я прошу тебе неуважение, которое ты проявил во время разговора. На первый раз.
