– Я бы с этим не спешил, – возразил Каус, – Как оказалось, мы знаем о загранных далеко не все. Особенно о тех, которым удалось пройти непреодолимую границу Аграаля. Дайте мне один закат, дабы мои ищейки добыли больше сведений, и тогда мы сможем устроить достойный допрос. Ничто не должно застать нас врасплох – любая ошибка может стоить нам доверия остальных стихий.
– Думаешь, она может быть опасна? – спросил Регул.
– Мы не должны исключать такой возможности, – ответил ему Каус, – А ключ я доверю своему лучшему стражу, – он поднялся на ноги, пряча деревянный ключ куда-то в свои одежды, – его мы тоже должны изучить.
– Хорошо, – согласился Регул, и как-то растерянно погладил огненную бороду. – Надеюсь, твои ищейки смогут добыть то, что нам нужно.
– Тогда пусть загранная остается в клетке, – заключила Мисартим, тоже поднимаясь со своего стула.
Цепи, все еще обвивавшие ее руки, упали наземь.
– Если она и опасна, яргоний ее сдержит.
– Согласен, – Каус двинулся в сторону арки в стене, – Я отправляюсь к своим ищейкам немедленно.
– А я займусь оценкой наших сил, – Мисартим шагнула вслед за Каусом, – Что бы мы ни узнали, одно нам известно наверняка – Подземье объявило нам войну, и мы должны быть готовы.
С этими словами собеседники покинули Регула, и вскоре обе фигуры скрылись за проемом в стене. Сам же Регул оставался на своем месте, не отрывая задумчивого взгляда от клетки.
Арлет затаила дыхание. Она все еще прятала лицо в подогнутых коленях, и смела оглядываться только сквозь приоткрытые веки, но огненный взгляд Регула стал сверлить ее настолько пронзительно, что она, чувствуя его каждой клеточкой своей кожи, решила и вовсе закрыть глаза. В голове звенели сказанные человеком-львом слова: «Мы должны вытянуть из нее правду. Любым способом».
Любым способом… Кажется, Регул готов выудить из нее нужные сведения любой ценой. И что же она ему скажет? Ведь она и сама не до конца уверена в том, что произошло. А что, если ответы ему не понравятся? Она вспомнила, как его кулак разразился искрами, и по спине пробежали мурашки. Она не любила огонь. Да что тут говорить, она чертовски его боялась. Нужно хорошенько все обдумать. Каус говорил о том, что для сбора сведений ему понадобится один рассвет. Значило ли это один день? Сколько у нее времени?
В порыве волнения Арлет невольно открыла глаза, и посмотрела прямо на Регула. Тот все еще был в раздумьях, но теперь смотрел куда-то в стену – наверняка в голове он прокручивал множество вариантов, пытаясь найти объяснение происходящему. Ровно, как и сама Арлет. Но он, видимо, так же как и его пленница, никак в этом не преуспевал. Вскоре он с озабоченным видом поднялся со стула, и, следуя примеру Кауса и Мисартим, направился к выходу.
Сделав несколько шагов, он прямо на ходу обернулся в свое прежнее обличие, и сквозь арку зал покидал уже не мужчина, а могучий лев с золотистой гривой. Как только он исчез в соседнем помещении, проем стал затягиваться, будто на глазах у Арлет заживала огромная рана. С каждой секундой он становился все меньше, пока его стенки не срослись полностью, и он не превратился в гладкую, покрытую золотом поверхность. Так, будто прохода в этом месте никогда и не было, а был лишь уже знакомый, таинственный треугольник.
Немного расслабившись, Арлет растянулась на холодном, железном полу клетки. Она вновь оказалась наедине с пустынным залом. “Ну и денек выдался” – думала она.
