«Если ты правда жива, никогда не возвращайся», – мысленно попросил Антон, а вслух сказал:
– Что не так с нашим городом? Почему из него нельзя уехать?
Гудвин молча смотрел, стоя на пороге полутемной комнаты, и Антон совершил последнюю попытку. Он никогда не сможет победить этого козла, не понимая его.
– Хорошо, можно мне один ответ? Один! Зачем вы включили гирлянду?
Кажется, этот вопрос Гудвин счел достаточно невинным, чтобы ответить:
– Почему бы и нет? Жизнь – игра, а ты такой серьезный. Попробуй относиться ко всему проще, без драмы. Ну что, мы договорились?
Два дня Антон наблюдал за каждым Таниным шагом и кое-чему научился: быть похитрее, играть до конца, биться за то, чего хочешь. Ему нужно всего лишь освободить здание Стражи, когда Гудвин прикажет. Не такая уж большая плата за возвращение матери! А в остальное время он будет вести свою игру и спасать все, что можно спасти. Единственное, что могло бы усложнить дело, – это возвращение Ромашки, но такого не случится, зря Гудвин перестраховался. Еще и выболтал Антону, где хранится величайший артефакт их города! Гудвин, похоже, не так умен, как хочет думать. И Антон пожал ему руку, глядя прямо в глаза.
Когда Гудвин ушел, Антон запер дверь на все замки, сел около телефона и набрал номер.
– Ты на часы смотрел? – сонно спросил Вадик. – Зараза, я только уснул!
Антон запоздало глянул на часы: пять утра. Ну и ладно. Вдруг до начала рабочего дня что-нибудь случится, а он не предупредил?
– Клан отменяет перемирие и собирается выкидывать трюкачей за двери. Как на вызов поедешь, держи ушки на макушке и всем нашим скажи. Ты болтун, от тебя это неподозрительно. Соври, что подслушал.
– Откуда новость?
– Сон видел. Я серьезно, будь поосторожнее, не торчи долго у дверей, закрыл – ушел.
Когда Вадик повесил трубку, Антон набрал еще один номер.
– Антон? – удивился Павел Сергеевич.
Голос такой, словно он и не ложился. Конечно, для директора Стражи это похвально, но как помощь нужна, так до него не достучишься! И Антон без зазрения совести пересказал ему все планы Гудвина.
– Как интересно, – осторожно произнес Павел Сергеевич, и сразу стало ясно: не поверил. – Надо все обдумать. Не волнуйся, я уверен, это просто слухи.
Да откуда же Гудвин все про всех знает… Антон бессильно брякнул трубку на рычаг. Нет, нельзя сдаваться. Он разболтал в кипятке растворимый кофе, включил свет в мамином кабинете и, чихая от пыли, принялся за поиски других тайников.
Через пару недель снег начал таять, затем опять повалил (Антон подвернул ногу и даже не удивился). В город пришла весенняя слякоть, потом опять заморозки. Весна разгорелась и отцвела, дни стали длинными, а ночи – белыми. Снегопады остались позади, и пусть неприятности заканчиваться не думали, Антон повеселел. Хоть в чем-то он оказался прав: Ромашке их город даром не сдался, и постепенно все, кроме него, о ней забыли.
С той ночи, когда Гудвин явился к Антону домой, пролетело полторы сотни ночей. Но пришло лето – и в самый неподходящий момент Элли вернулась в Изумрудный город.
