Но нет, она вежливо улыбалась каждому придворному, который к ней обращался, смеялась, когда от нее этого ждали, изящно встряхивала волосами и всячески показывала себя идеальной дочерью идеального отца. По всеобщему мнению, вечер прошел как нельзя более удачно, и Ибуку приняли в число личных охранников даймё, что было большой честью в таком раннем возрасте. Что же касается Ацуко, она получила два предложения о замужестве и пообещала внимательно их рассмотреть, но в конце концов сумела уговорить отца отклонить их оба под предлогом того, что претенденты были недостаточно богаты и имели мало влияния при дворе.
Но девушка прекрасно знала, что просто оттягивает время. Теперь ее брата не было рядом, чтобы тренироваться вместе с ней и, если честно, возможность не видеть его целыми днями стала для нее большим облегчением. Время от времени она сталкивалась с ним на улице, когда он шел куда-нибудь в компании других охранников. Тогда он поспешно опускал глаза и старался увести остальных в противоположном направлении.
Именно тогда, когда Ацуко думала, что ее жизнь просто не может стать еще более несчастной, до Айдзу дошли слухи о войне.
Сиба Таномо почти всегда пребывал в хорошем настроении, и его вечная улыбка была известна всем не меньше, чем его широкие плечи и мощные руки. И потому, когда он ворвался в дом с лицом, на котором застыла маска гнева – зубы стиснуты, брови нахмурены, – Ацуко тут же поняла, что случилась беда.
– Все хорошо? – спросила она тоненьким голосом.
– Нет, – ответил отец. – Ничего не хорошо. Ибука в опасности…
Его голос надломился, и он замолчал на полуслове.
На мгновение девушка подумала: неужели ее брат наконец себя выдал? Неужели обнаружил свою трусость в какой-то стычке? Без сомнения, это он довел отца до такого состояния! С удивлением она почувствовала, как сердце ее сжалось, и поняла, что не желает такого горя ни брату, ни отцу.
– В какой опасности? – поспешно спросила она.
Ее отец сел на ковер, скрестив ноги, и какое-то время пытался справиться со сбившимся дыханием. Когда он поднял голову, на его лице все еще не было улыбки, но по крайней мере взгляд уже не метал молнии.
– Император нарушил все договоренности и напал на клан Токугава. А ведь сёгун согласился просто мирно уйти в отставку! Прикрываясь желанием сделать свое новое правительство сильным, Муцухито решил отнять всю власть у провинциальных даймё. Ты понимаешь, что это означает?
Ацуко оставалось только безмолвно открывать и закрывать рот, как рыбе, выброшенной на берег. Она никогда не увлекалась политикой, и к тому же, как ни крути, любые решения, которые принимались в Эдо, почти никак не влияли на жизнь в Айдзу. Здесь власть даймё была абсолютной и значила куда больше, чем указы, подписанные где-то в далекой столице.
Но ей не было нужды разбираться в военных стратегиях, чтобы сделать тот вывод, к которому подводил ее отец.
– Война, – пролепетала она. – Война.
– Да, – мрачно подтвердил Таномо. – И не просто война. Междоусобная война. Японцы против японцев, клан против клана. Кто бы ни вышел победителем, страна будет разрушена. Кто знает, сумеем ли мы вообще когда-нибудь оправиться от этого безумия.
– Но мы же так далеко от столицы, – с надеждой в голосе проговорила Ацуко. – Может быть, здесь боев и не будет? Может быть, Мацудайра Катамори решит сохранить нейтралитет?
Но ее отец уже качал головой.
