Ассоциированный сверх-адаптивный интеллект - страница 19

в странах Востока – а именно это убеждение мы и выносим при знакомстве с суфийскими первоисточниками – то приведенная Шахом трактовка суфийской традиции представляется оправданной. Идрис Шах, помимо этого, считал, что суфиев нельзя назвать и какой-то особой сектой: «… ибо они не связаны абсолютно никакими религиозными догматами и не используют никаких постоянных мест для поклонения. У них нет ни священного города, ни монастырей, ни религиозных принадлежностей. Они отрицательно относятся к любым названиям, которые могут их склонить к той или иной форме догматизма» (Идрис Шах, цит. по изд. 1994). Но у них есть подлинный гнозис. И этого более чем достаточно. «Суфий, это не более чем прозвище – продолжает свой пассаж Идрис Шах – к которому они относятся с добрым юмором. Самих себя они называют „друзьями“ или людьми, „подобными нам“, и узнают друг друга по некоторым природным способностям, привычкам и категориям мышления». Словом, перед нами чудесный параллельный мир, пропуск в который выдается лишь по неподдельному сигналу «свой-чужой».

Далее, можно проследить аналогии и во всплеске популярности идей суфизма среди населения самых разных стран, начиная с 90-х годов прошлого столетия и особенно в последние 10—15 лет. Чему в немалой степени способствовало привлекательное изложение и понятная для современного человека интерпретация идей великих суфийских подвижников в публикациях последних лет – переизданных трудах Хазрата Инноята Хана (2012), Джона Балдока (2004), Хиндвада Силила Азими (2016) и многих других титулованных авторов. Так, например, признанный специалист и духовный учитель Х. С. Азими в своей фундаментальной работы «Суфизм» говорит следующее: «Цель и задачи написания этой книги заключаются в том, чтобы человечество смогло познать реальность положения человека, реальность жизни и смерти, а так же цель своего рождения в этом мире… Искренние и сочувствующие люди, переняв изысканный подход Суфизма, являются образцом удовлетворенности, самодостаточности и отстраненности. Они на практике демонстрируют что Суфизм – это путь, следуя которому можно обрести блага этого и последующего мира» (Х. С. Азими, 2016).

В прямой связи с разрабатываемой нами темой – способами обретения человеком супер-ресурсного состояния Веры-Знания – интерес представляет, во-первых, стержневое отличие идеи суфизма от идеологического ядра мировых религий; а во-вторых – перспектива развития этой идеи в теперь уже более философском, чем теологическом концепте пантеизма.

Согласно известным суфийским проповедникам и философам – Шамсу, Баязиду, Ибн аль-Араби – если Бог неделим, то все сотворенное тоже должно являться Богом. Творец и творение должно обладать совершенно одинаковой, вечной, неразличимой, неразделимой сущностью. Для большинства суфиев, в данной связи, фундаментальной ошибкой христианства является вера в то, что Бог – это лишь одни человек, а не все остальные. Суфийские проповедники открыто говорили о занимаемой ими мета-позиции Бога: Баязид, например, говорил не «слава Богу», а «слава Мне», Тустари называл себя доказательством Бога. То есть Бог не творец всего сущего, Он и есть все сущее.

Наилучшим образом, вот это стержневое отличие в мета-позиции суфиев и адептов иудаизма может быть продемонстрировано в вольном переложении известного Псалома Давида, сделанном Нейлом Дуглас-Клотцем (другое имя Саади Шакур Чишти), который позиционирует себя убежденным последователем суфизма. Его версия знаменитого двадцать второго Псалома Давида следующая.