Астральные фермы. Трилогия - страница 36

– И как вам удается сделать правильный выбор? – Смотритель явно не ожидал такого развёрнутого ответа. – С сандалиями так же сложно?

– О-о-очень сложно, – вспоминая покупку летних брюк, ответил Максим. – Порой на это уходит несколько дней, особенно, если выбор делает женская особь. – Почувствовав заинтересованность Смотрителя, Максим решил воспользоваться уроками дипломатии. Но это не всё, – продолжил он, – гони могут быть шёлковыми, махровыми, ситцевыми, трикотажными.

– Ну да-а, ну да-а… Му-у-удрый лемзянин. Говори уже.

– Что говорить?

– Чего хочешь за информацию о гони и паначи?

– Есть кое-что, – Максим поставил стакан на стол. – Хочу познакомиться с обитателями океана.

– Узнаю руку Мастера, сразу по максимуму, но…

– Но, что?

– Это не в моей власти, – Смотритель развёл руками. – Всё, кроме океана.

– Тогда, пусть будет подарком. Придёт время, сочтёмся.

– Зачем ждать так долго. Есть нечто, что будет полезно прямо сейчас.

Смотритель вытянул указательный палец правой руки и коснулся гребня Максима.

– Теперь ты сможешь передавать выбранные знания прикосновением пальца.

– Ого-о-о, вот это подарок, спасибо. И как это работает?

– Ты рисовать умеешь? – Смотритель сделал несколько зигзагов в воздухе, имитируя виртуальную кисть.

– Скорее нет, чем да.

– Значит гони и паначи не нарисуешь?

– Если только без деталей.

– Во-о-от!! А в гони важны детали. Именно они определяют настроение, чувство, расположение. Гони, о которых ты рассказывал, видел своими глазами?

Не до конца понимая, к чему ведёт Смотритель, Максим кивнул головой.

– Подумай обо всех гони, паначи, расцветках, узорах, материалах и направь эту мысль в кончик пальца, а затем коснись моей головы.

Максим сконцентрировался, собрав все образы когда-либо увиденных им халатов и японской обуви в одну точку, и коснулся гребня Смотрителя.

– Получилось? – застыв с вытянутой рукой, спросил он.

Смотритель закатил глаза, зрачки его суетливо бегали слева направо. Наконец-то он успокоился и посмотрел на Максима.

– Кто придумал такую модель паначи?

– Какую? На высокой, слегка полукруглой колодке с поперечными направляющими?

– Они обе идеальны! Очень похожи на наши, но гораздо выше.

– Рад, что Вы оценили традиционные японские паначи. Они не только выше, но и тяжелее.

– Это мне и нравится. Хочу дать тебе что-то полезное от себя, неужели нет никаких пожеланий?

Максим задумался, поглаживая себя по щеке.

– Точно, – прошептал он, будто вспомнил что-то очень важное, – а, что вы делаете с фрагментами знаний, случайно попавшими из оболочки к путешественнику?

– А что с ними делать? Собираем в оболочках-хранилках.

– И много таких хранилок?

– Около пятидесяти, а что с ними не так?

Количество неиспользуемой информации поразило Максима.

– Я могу освободить хранилки, если позволите.

– Зачем тебе это? – в голосе Смотрителя появились нотки подозрительности.

– Люблю собирать паззлы, – практически искренне ответил Максим. – У меня есть теория, что из бесполезных фрагментов можно собрать нечто полезное. Повторяю, это всего лишь теория.

– Как хочешь. Выходит, ты опять оказываешь услугу, освобождая оболочки. С тобой о-о-очень трудно рассчитаться, но пусть будет, по- твоему.

Перед отправкой на Лемзю получишь свой паззл. А сейчас, – Смотритель встал с дивана, – мы отправимся на грызлоферм.

Вернувшись в яйцеобразную лодку, Смотритель нажал соответствующую кнопку, и они плавно начали скользить по магнатрессу. В этот раз маршрут пролегал вдоль здания. В течение семи минут они двигались строго прямо, пока жилой комплекс не закончился и перед ними не открылся вид на пятидесятиуровневую ферму. Как и все постройки, она была из стекла. Длина фермы составляла около тысячи метров. Через стены хорошо просматривалась система сообщения между уровнями. Вертикально и горизонтально двигались прямоугольные кабины без крыш. Один уровень вмещал четыре стеллажа с грызликами. Степень сытости, как и уборку плодородного слоя, контролировали механизмы. Поверхностные ни во что не вмешивались, но активно перемещались между уровнями.