Ехать к Паше домой предстояло через весь город.
Принесли счет. Павлик закончил говорить по телефону. Ради интереса Кляйн заглянул в счет и прикинул, что в счете почти пять баксов. Семен вспомнил о «фишечке» своего заведения, своей «Колбасы» – два кофе за один доллар. Но когда это было-то. Это было уже очень давно.
Севастьянов рассчитался по счету, и они вышли на улицу.
Свой первый доллар Семен Кляйн не заработал, а украл.
Хотя сам Кельвин так и не считал.
Надо сказать, что вообще редкий человек признает себя вором. На такое способны разве что те радикалы, которые нашивают на тело особые отметки синими чернилами с сообщением окружающим своего статуса. С течением времени таких радикалов становится все меньше, и держать их стараются в отдельных охраняемых помещениях. Люди же условно «нормальные», без тяги к блатной романтике, как правило, всегда находят оправдания своим поступкам.
Семен Кляйн также нашел оправдания своему воровству. Семен обманывал сам себя тем, что он не крадет, а оказывает услуги.
В конце девяностых в России стал появляться повелитель, император нынешнего мира – интернет. Доступ к нему стоил поначалу баснословно дорого, но среди учеников лицейского класса, в котором учился Кляйн, почти никто за интернет не платил.
Тогда, когда первые провайдеры немного уже «набили» себе клиентскую базу, тогда, когда провайдеры уже перестали яростно отслеживать трафик, который расходовали, именно тогда одноклассник Кельвина Сеня Казимирский нашел дырку в системе, которая позволяла ничего не платить за доступ к интернету. Сначала дырку нашел Казимирский, потом аналогичную прореху нашел Сеов, а потом это превратилось в некий вид соревнований – каждый лицеист старался найти свой способ проломать, пробить защиту того или иного провайдера и подключиться бесплатно. Со временем нашел свой путь и Кляйн. Тот самый первый доллар – это не фигура речи, это был именно доллар, который в качестве символической оплаты Кляйн взял с соседа. Доллар этот Семен на манер Скруджа Макдака поместил в рамку под стекло. Но очень скоро сунул рамку куда-то в стол, потом переложил куда-то на полку, а потом и вовсе она затерялась где-то антресолях.
Следом за первым долларом интернет стал приносить Кляйну банкноты уже других номиналов. Однако по ясным причинам долго так продолжаться не могло. Когда к Сеову домой пришла милиция, все ученики лицейского класса быстро поняли, что пора «крутить вату» – в этом классе как-никак учились умные мальчики. Тем более, что… Тем более, что и сам этот вид заработка уже не казался таким уж интересным для тех юных взломщиков, которые все больше увязали в легких деньгах, появляющихся из этого нового вида пространства. «Темы» стали появляться одна за другой. И «темы» эти были одна другой краше.
Коготок Кляйна увяз почти сразу. Деньги образовывались из ничего.
Семен стал приносить домой сумки с продуктами из супермаркета – родителям он сообщил, что устроился администратором в один из первых в Москве компьютерных клубов. Приблизительно так оно и было – Кельвин действительно оказывал кое-какие услуги этому клубу. Делал он это почти всегда бесплатно, просто ради связей, которыми стал очень быстро обрастать. Деньги же Кляйн вынимал из других своих проектов.
Семен быстро понял, что нужно хорошенько вложиться в то, что эти деньги приносит, – в личную ЭВМ. Официальных данных, конечно же, ни у кого не было, однако по собственным ощущениям Кляйн имел самую навороченную вычислительную машину среди своих московских ровесников. А было Семену Кляйну тогда уже девятнадцать.
