Когда-то мы были воинами. Наши замки были из темного сырого гранита. В груди наших женщин билась трепетная птаха. А в наших глазах отражались наши облака, наш ветер и смех наших детей (с).
Вот как я хотел.
Ничего этого ты мне не можешь дать, и ничего такого, чего хотела ты, не мог дать тебе я.
Уходи.
Не страшно.
Переживу».
Комментов: 5. Комментировать эту запись.
Москва со своими обычными и бесконечными пробками очень быстро утомила Семена. Поэтому, когда Севастьянов отклонился от маршрута домой и поехал к зданию банка, Кляйн мысленно выматерился.
– Что мы тут, надолго? – как можно более вежливо, но с долей яда спросил Семен. Очевидно, Севастьянову нужно было что-то порешать в банке.
– Деньги вот тебе с карты сниму в банкомате и дальше поедем, – ответил Сеов.
Семен сказал про себя «упс» – ему стало неловко. Они остановились у банка, Кляйн вышел вместе с Севастьяновым из машины, достал сигареты и закурил.
– Кстати, курить в машине можно, – улыбнулся Паша.
– Спасибо, – ответил Семен.
Сеов пошел к банкомату, а Семен подумал о том, что в который раз в своей жизни думает о людях хуже, чем они есть. Как-то нужно было эту черту характера в себе корчевать, но как – Кляйн не имел представления. Кажется, с течением времени он менялся в лучшую сторону – ну хотя бы стал задумываться о такой нехорошей черте своего характера. Но изменения эти были какими-то медленными и малозаметными.
Искристая жизнь повелителя виртуальных пространств беззаботной была для Семена Кляйна недолго.
В какой-то момент Кельвин стал замечать изменения, которые начали происходить в отношении к киберпреступникам со стороны российских спецслужб.
Надо сказать, что до определенного момента в действиях российских хакеров было очень много свободы. Так происходило потому, что силовикам нужно было наводить порядок в первую очередь не в виртуальном пространстве, а в реальном – где одни граждане страны страстно, жгуче хотели жить кучеряво за счет других граждан страны. Россия после развала СССР провалилась в средневековье. Весь путь до цивилизации ей нужно было пройти снова и как можно быстрей.
Желание многих граждан страны не работать, а жить за счет других, было настолько несгибаемым и необоримым, что из-за этого желания граждане, не очень задумываясь, калечили, пытали, резали и убивали друг друга и с тем же незатейливым желанием часто шли сами на смерть.
Также причиной, по которой за киберпреступления в Росси не брались всерьез, было одно неписаное правило русских хакеров – «не работать по ru».
Процентов на 90—95 российские хакеры находили себе «заработок» в Европе и США, тем самым занимая тамошние спецслужбы и отвлекая на себя немалый их ресурс. Остальные 5—10 процентов или быстро обучались и исправлялись. Или спокойно «сливались» в МВД своими же. Потому что все сообщество прекрасно понимало, что относительное спокойствие для российских хакеров может быть возможно, только если соблюдать это самое негласное условие: «не работать по ru».
Однако, начиная примерно с конца нулевых, силовикам, в ведомствах которых уже были созданы специальные отделы, занимавшиеся как киберзащитой, так и кибератакой, стало не хватать своих кадров. То есть кадры, конечно, готовили: и в Высшей школе КГБ, и в МИФИ, в МИЭМ и МФТИ. Но спрос на IT-специалистов к концу нулевых годов настолько вырос и со стороны СВР, и ФСБ, и МВД, что своих подготовленных людей хватать перестало. Это было совсем неудивительно – кубометры мирового виртуального пространства каждый год умножались на десять, на сто, а порой и возводились в степень.
