На фронте год идет за два… А тут счет, если иметь в виду нервные нагрузки, мог бы быть еще более высоким. Тем более – в ситуации, когда Фишман на первых порах оказывался сам себе командиром.
Напряжение нарастало уже с начала 49-го года. Еще 13 января Зернов провел совещание с Харитоном, Духовым, Щелкиным и Алферовым для рассмотрения программы тренировочных опытов на Полигоне № 2. Но по мере того, как решалось все больше вопросов и проблем, становилось не спокойнее, а, пожалуй, еще сложнее – на смену решенным вопросам приходили ранее неучтенные, объявившиеся только после того, как было выполнено учтенное… Что-то не ладилось, что-то срывалось – реальная жизнь есть реальная жизнь. Так, в программе от 13 января 1949 года, подписанной Ю.Б. Харитоном и К.И. Щелкиным, говорилось:
«На оснащение и освоение зданий и стендов группы КБ-11 на Полигоне № 2 потребуется 20–25 [дней], поэтому здания, заявленные КБ-11, должны быть окончены полностью и приняты не позже чем за 40–45 дней до большого опыта»…
В действительности же некоторые здания принимались комиссиями в первых числах августа – за двадцать, а то и менее дней до исторического Большого Опыта. И вот как раз о зданиях-то рассказ у нас дальше и пойдет…
ОСНОВНЫЕ специализированные здания КБ-11 на полигоне назывались частью по номерам: 12П, 32П, 36П; а частью имели аббревиатуры: МАЯ-1 и МАЯ-2, ВИА, СМИ и ФАС. Было еще здание с почти игривым названием «Погребок»…
«Погребок» 35П и был складом-погребом для хранения вспомогательных материалов здания 32П, где велась сборка зарядов взрывчатых веществ. Но что значили буквенные обозначения? Какие тайны скрывали странные аббревиатуры? Официальных расшифровок в документах той поры не отыскивается, спросить, увы, не у кого… Но есть логика, и она-то не оставляет места для особых сомнений.
Проще всего разгадать смысл наименования зданий МАЯ-1 и МАЯ-2. Как следует из «Акта о состоянии зданий и сооружений на площадке Н» от 4 августа 1949 года, они были складами «для хранения и раскупорки элементов сборного заряда из взрывчатых веществ». «Хозяином» же этих зданий, полностью за них отвечавшим, был инженер-подполковник Мальский Анатолий Яковлевич – директор завода № 2. Так что «МАЯ» – это ведомство Мальского.
Здание «ВИА» предназначалось «для монтажа и контроля спецоборудования изделия», а этим занимался сектор Владимира Ивановича Алферова. Тут, пожалуй, тоже все ясно.
Выходит, «аббревиатурные» названия зданий – это инициалы тех, кто был ответственен за них? Вроде бы и так, однако с инициалами «СМИ» и «ФАС» никого среди разработчиков из КБ-11 не было… Но в документах, связанных с подготовкой первого испытания, часто упоминается Главный инженер ГСПИ-11 (Государственного специализированного проектного института) инженер-полковник В.В.Смирнов. А в здании «СМИ» велись работы «по подготовке и контролю металлических изделий к сборке в здании 32П»… Как раз к этому имел отношение ГСПИ-11, так что нет особых причин сомневаться в «ГСПИшном» происхождении аббревиатуры «СМИ».
Здание «ФАС» предназначалось «для физических лабораторий спецназначения и размещения секретной части». Итак: «Физическая Аппаратура» плюс «Спецчасть» или «Секреты» приводит к «ФАС».
Но было еще и здание (сооружение) «ДАФ»…
Это здание находилось рядом с металлической ферменной Башней, на вершину которой РДС-1 устанавливали для подрыва. В «ДАФе» планировалось проводить важнейшие работы: здание, как сообщалось в акте его приемки от 4 августа1949 года, предназначалось «для тонкой сборки испытуемого изделия».
