– Всё дело в этом… как его… – защёлкал пальцами Свая, забыв, вероятно, продолжение мысли.
– В чём? – постарался навести шефа на нужное слово Печень.
– В этом самом… а-а-а… Ну вот когда девочки собираются на свиданку, они чего делают?
– Мечтают о несбыточном? – вставил мнение Трюм.
– Да нет! Это они всегда, – отмахнулся Свая. – О другом я… Ну, там глаза подчернить, губы накрасить, то-сё…
– Марафет, что ли, навести? – догадался Печень.
– О! Точно! – воскликнул обрадованно шеф.
– Ну и? – возжелали парни продолжения мысли.
– Ну и всё дело в ём, – пояснил с облегчением Свая. Слово нашлось, а за ним и мысля вернулась.
– В ком – в марафете? – с недоверием спросил Трюм.
– Ага, – счастливо улыбался Свая. – Он – фсё.
Парни с несчастными лицами пытались поймать мы слю. А она не ловилась.
Свая сжалился над ними и пояснил:
– Чтобы правильно продать – надо правильно подать. Имидж там, бренд, потребительская уникальность… понимаете? Это и есть навести марафет. Даже слово есть специальное для этого. Волшебное. Чтобы впарить хоть что и хоть кому.
– А, ну если волшебное, то конечно, – смягчился Трюм. – Тогда всё можно.
– А что за слово? – покрутив головой по сторонам на всякий случай и понизив голос, спросил Печень.
Шеф тоже голос понизил и негромко, но веско произнёс:
– Марафетинг.
Парни в восхищении замерли. Помолчали. Покатали слово на языках. Слово понравилось.
– В натуре волшебное! – констатировал Печень в эмоциях. – Я в деле, шеф.
3
Дальнейшее обсуждение суперкрутого плана Сваи парни продолжили в бункере шефа, что был устроен прямо под заводом.
– Вы поймите, парни, – втолковывал Свая, – продать джиннам стиклосс… – вот это круть, вот это улёт. Гавр вспенится, когда мы товар в Джиннию толкнём. Кабаки минимум полгода полные будут, это я вам гарантирую.
– Джиннам вообще что-то продать – круть, – резонно заметил Трюм. – Потому как у них всё есть. То есть абсолютно.
– Да, там баблонами дороги мостят, – сообщил невесть откуда добытую новость Печень и пояснил: – Мне Дюбель рассказывал.
– Ну во-о-от, – удовлетворённо протянул шеф. Парни наживку заглотили, осталось только немного замотивировать: – Героями будете. Потому как сделать то, что другие не смогли, – это и есть геройство. Не то, что у некоторых. Постояли рядом с крутежом, понимаешь, а теперь в короли…
– Ты это, шеф, – оглянулся с опаской по сторонам Трюм, – не сильно ли круто взял?
– Не сильно, – уверенно заявил тот. – У нас слово волшебное. С ним мы всё сможем.
– Ну да, ну да, – покачал головой Трюм, но как-то неуверенно.
Шефа между тем понесло. Видать, план он свой обдумывал долго. Мыслю прожёвывал обстоятельно. И как дошло дело до обнародования, так душа его запела:
– Представьте только. Наш товар облагородим, бутылку закажем, этикетку сделаем, а на ней напишем: «МЫ ПРОДАЁМ СТИКЛОСС ДЖИННАМ». А? Как оно?
Трюм поцокал языком, покатал что-то немного и выдал вердикт:
– Оно длинно.
– Ага, – глубокомысленно сказал шеф и схватился руками за подбородок. – Точно. И посыл неопределённый. Мало ли кто стиклосс продаёт, да?
– Вот-вот, – поддакнул Печень.
– Может, «МЫ ПРОДАЁМ НАШ СТИКЛОСС ДЖИННАМ»? – продолжил нагнетать мыслю Свая.
– Ещё длиннее, – не удержался Трюм.
– А-а-а, – неопределённо протянул шеф. – А может…
– А может, того, – вставил голос в образовавшийся просвет Печень, – подбухнём? Мыслю поддомкратим? А то без смазки чо-т не ворочается она.
