– Дочь, дочка, успокойся, моя хорошая. – обнимала, гладила дочь по волосам Неера – Что поделать? Мы слабые. Такая у женщины судьба. Терпеть. Страдать.
– Но, мама, почему? – тряслась от рыданий Авга. А может, от несправедливости, бессилия, обиды. Неужели некому затупиться за неё? Некому наказать злодея?
– Он там сейчас храпит с отцом. – ненависть и страх звучали в её словах.
– С отцом? – едва не подскочила мать.
Как только Неера поняла, кто именно насильник дочери, то очень испугалась. Быть может, сильнее самой Авги.
– Дочь успокойся. Ради всего святого – не вздумай сказать отцу. Никому не говори. Будем молчать, как в рот воды набрали. Как будто ничего не было. Быть может, обойдётся.
Неера засуетилась вокруг дочери.
– Пойдём. Нужно привести тебя в порядок. Отдохни, выспись, дочка. Приди в себя. Завтра вернёшься в храм. Как ни в чем не бывало.
– Разве я могу теперь служить Афине? – подняла глаза на мать Авга.
Непорочной богине служат только девственницы. Все об этом знают и стараются соблюдать старинное правило.
– Конечно можешь.– уверенно заявляет мать – Кто узнает? За меня можешь быть спокойна. Главное – сама не проболтайся.
Неера уверена – потихоньку жрицы наверняка бегают на свидания в ближайшие кусты. Потом делают вид, будто абсолютно непорочны. И ничего не было. Кто будет проверять?
– Быть может, обойдется. – надеется Неера. Тогда никто и ничего не заподозрит.
Она заботливо укладывает Авгу спать, даёт успокоительное, сидит рядом с дочкой, пока та наконец-то не заснула – под утро.
В тот самый момент, когда сон смежил Авге веки, пришел в себя Геракл. С некоторым удивлением огляделся по сторонам. Уселся на полу и стал припоминать. Увидел – вчерашний собутыльник спит без задних ног у алтаря. Рядом журчит фонтанчик. Это очень кстати. Будить приятеля герой не стал по одной простой причине – не мог вспомнить как того зовут. Зато припомнил – вчера знатно погуляли. Посидел немного, затем сделал над собой усилие, поднялся, залез прямо в источник, освежился. Голова болит нещадно. Но Гераклу не привыкать. Он удалился по-английски, не прощаясь с гостеприимным домом царя Тегеи. И преспокойно продолжал свой путь, добрался до Стимфала, где герою подвернулась другая девушка – Парфенопа, которую постигла та же участь, что и бедняжку Авгу.
Нужно сказать, что Геракл не испытывал по этому поводу никаких мук совести. Абсолютно никаких. Напротив – он думал что так и надо. Он, великий герой, сын Зевса, делает полезную и важную работу – а именно, улучшает человеческую породу. Чем больше детей родятся от него, тем лучше. Крепкие, выносливые, сильные сыновья – эти гены он передаст своим потомкам. Как при этом чувствуют себя и в каком положении оказываются несчастные женщины, Геракла совершенно не волновало. Фактически беспутный бродяга, он слонялся от царства к царству, и ни в чем себе не отказывал. Лишь однажды царь Аминтор, что правил в маленьком городке Ормения, который располагался у подножия горы Пелион, отказал Гераклу в руке своей дочери Астидамии. Это единственный случай. Сей достойный человек сказал примерно так:
– Хватит девок портить, Геракл. Слишком много их пострадало из-за тебя. К тому же ты женат. Мою дочь ты не получишь.
Нам остается только представлять бледное лицо Аминтора, как он дрожал, как отчаянно стучало его сердце, однако царь Ормении нашел в себе силы осадить Геракла. На что надеялся? Аминтор прекрасно знал, с кем он имеет дело. Никто не мог противостоять Гераклу – никто. Царь Аминтор хорошо понимал, что ждет его после столь решительного отказа и тем не менее, пошел на этот шаг. Кто-то должен остановить бесчинства. Аминтор хотя бы попробовал – за что ему честь и хвала. Скажем прямо – толку было мало. Нужно ли говорить, что Геракл убил Аминтора, разграбил его город, увел Астидамию. В конце концов та родила сына. Что тут сказать?
