— Давно я таких вкусных пирогов не едала!
— Будешь себя хорошо вести, еще что-то вкусное придумаю, — пошутила я, поглаживая Рябу по холке.
— Да, ты не только волшебница, но и на выдумки мастерица, — лениво протянула птица.
— Скажешь тоже, — отмахнулась я. — Ну какая из меня волшебница? Я до вчерашнего дня даже не думала, что Тридевятое царство существует на самом деле. А в моем мире никакого волшебства и в помине нет, — на этих словах я мимо воли вздохнула. Кажется, когда я вернусь домой, буду скучать по этому месту.
— Самая настоящая, — Ряба села и внимательно посмотрела на меня. — Или ты думаешь, скатерть-самобранка сама еду готовит, а ступа — летает?
— Ну да, это ведь волшебные предметы, почему бы им не делать это самим?
Курица громко раскудахталась, звук чем-то отдаленно напоминал смех.
— Не смеши мои перышки, Яська, это хоть и мощные артефакты, а в руках простого человека скатерть будет лишь куском ткани, а ступа — ну, она и есть ступа, да только никуда не полетит.
От этих слов я зависла и нахмурилась.
— Не совсем понимаю, к чему ты сейчас ведешь.
— К тому, что ты, Ярослава, самая что ни на есть колдунья. Волшебница. Ведьма. Как хошь себя величай.
Тут уж я не сдержала смех.
— Ну, хорошо, и почему же до этого дня я о своем колдунстве даже не подозревала? — прищурилась я, глядя на солнышко, которое то пряталось за пузатые ослепительно-белые облака, то снова являлось взору.
Курица долго ничего не отвечала, а потом все же выдала:
— Помнишь, что сказала Ядвига Никитична, когда ей пришло пророчество?
— Да уж как забыть? Жутковатое зрелище.
— Ну, так вот, ты должна узнать о себе нечто новое.
— Да уж, новее не придумаешь, — я покрутила в руках травинку и выкинула ее. — Поднимайся, хватит лениться, нам еще лететь далеко.
Я вытащила из рюкзака карту и сверилась с ней. Выходило, что мы двигаемся в нужном направлении. Полпути уже миновали.
— Если и дальше так пойдет, то к закату будем на месте, — примерно оценила я оставшийся путь.
— Хорошо бы, — заметила Ряба, — не люблю темноту, я ничего не вижу, а от этого кажется, что все вокруг пытаются меня съесть.
— Ну вы и мнительная, гражданочка, — рассмеялась я, закинув курицу в ступу. Сама она сейчас ни за что туда не забралась бы, слишком много съела.
— Чегой-то ты сейчас произнесла? — не поняла кура.
— Не бери в голову, — я собрала вещи в рюкзак и сама влезла в ступу, надо признать, и мне это далось с трудом. Вкусные пирожки были. Да. Если так и дальше пойдет, домой я вернусь колобком.
— Кстати, давно хотела тебя спросить, а чего это ты так странно с Ядвигой Никитичной говорила?
— Как — странно? — не поняла я, направляя ступу вверх.
— Ну, так, будто она не одна, а ее несколько. А теперь и мне так сказала.
Я сперва застыла, не поняв, о чем она толкует.
— А-а-а! — стукнула себя по лбу рукой так, что ступа накренилась. Курица испуганно закудахтала, я поспешно вернула транспорт на нужный курс.
— Прости, я все время забываю, что помело — это руль, и с ним нужно быть очень аккуратной. Ты о том, что я тебя на вы назвала?
— Ну да, — недовольно пробурчал мой временный фамильяр. — Я-то ведь тут одна.
Пришлось прочитать птице небольшую лекцию о правилах хорошего тона в моем мире. Она лишь удивленно кудахтала.
— Но ты-то сейчас здесь, а мы существа простые, так не говорим. Так что не пугай людей, говори нормально, неровен час какой селялнин подумает, что ты еще кого-то рядом с ним видишь, да на вилы насадит. Народ здесь простой, разбираться долго не будет.
