— Так колдовская, — пожала плечами.
— Колдовская, как есть колдовская, — он покивал. — Что же, госпожа Яга, пора и честь знать. Благостей вам всевозможных, мира да процветания.
— И вам всего того же. Доброго пути.
Еремей снова поклонился в пояс и медленно пошёл к калитке.
— Ощущения запомнила? — поинтересовался Беломор тихо.
— Никаких ощущений, просто колокольчики. В тот раз тоже с колокольчиками открыла.
— Тогда не вариант…
— Закрывай, — разрешил Алек. Тут же закрыла — я ещё помню шишигу, незаметно перебежавшую в Явь. Не надо нам тут голодной нечисти.
— Может, с Котом лучше пойдёт? — спросила. — Он и раньше с Переходом помогал.
— На выходных у меня попробуем. Тащить Кота в институт небезопасно.
— Я с вами тогда, — решил Беломор. Алек посмотрел на него долгим взглядом:
— Как хочешь, — проговорил.
— Ну, по обстоятельствам посмотрю, вдруг дела будут?..
— И такое может быть, — кивнул Алек. У них какая-то ментальная связь?
— Знаете, вы тут дальше переглядывайтесь, а я, пожалуй, пойду.
Уверенно открыла дверь, а там…
Снова Навь.
— Не поняла… — желудок сжался от нехорошего предчувствия. Закрыла дверь, открыла снова.
Навь.
Закрыла.
— Что такое?
Затравленно посмотрела на Алека. Руку так и держала на ручке, открывать ещё раз было страшновато.
— Что такое? — повторил Алек, положив ладонь поверх моей, открыл дверь. Понаблюдал немного. — Убери-ка руку.
Закрыли дверь. Руку убрала. Алек снова открыл дверь.
— Олег, иди сюда, тоже попробуй.
Попробовал. За дверью всё та же Навь.
— Так, — Беломор почесал кончик носа, глянул на окна. — В целом, за окнами всё ещё Завеса, это, определённо, успокаивает.
— Мы в башне, — буркнула.
— У нас есть мётлы, — оптимистично отметил Беломор.
— Списанные мётлы, — поправил Алек.
— Это, безусловно, верно, да и как мы объясним то, что выбираемся из башни по небу. В следующий раз выберем аудиторию пониже, лады?
Захотела его стукнуть. Что за неприкрытое веселье? Я есть хочу! И — блин! — в туалет!
Ещё пару раз открыла-закрыла дверь. Надежда умирает последней, и вот — она умерла.
— Ну, давайте посидим, подождём, — Беломор, словно мы не заперты непонятно на сколько, придвинул к стене кривоватую парту и с комфортом на ней устроился.
Открыла дверь. Закрыла. Открыла. Закрыла.
Кустики там привлекательные. Но выходить на ту сторону…
Чёрт.
— Прекрати, — Алек остановил мою руку. Грустно на него посмотрела. Знал бы ты, о чём мои страдания…
Ладно. Посидим, подождём.
Села на пол у двери. Алек так и держал меня за руку, подумал-подумал и сел рядом.
Целая аудитория в распоряжении, надо было ему именно тут расположиться?
Нервно задёргала ногой.
— В целом, можем продолжить тренировку, — Беломор глянул на нас с улыбочкой.
— Нет уж, спасибо, — поморщилась. — Наоткрывалась уже дверей — на год вперёд.
— Ну как хотите, — он с интересом посмотрел на свои руки — так, сяк, на свет. Как будто маникюр рассматривает.
— Расскажите лучше, что там в Ковене. А то кормите меня «завтраками», вот — завтра наступило. Время есть, торопиться некуда.
— А что в Ковене?
— Алек, ты дурачка не строй, давай выкладывай.
— Как грубо…
Толкнула его коленкой. Поправила юбку, я всё-таки девочка аккуратная. Неагрессивная.
— Ты поговорил с Верховным, он уже знает, что ты больше не собака инквизиторская, — на меня посмотрели с возмущением, но я сделала вид, что не заметила, — значит и доверия к тебе нет. Уже ощутил на своей шкуре, каково это не иметь абсолютный доступ?
