За несколько столетий культура трубчатых кубков разделилась. Начиная со второго тысячелетия до н. э. по всей территории, на которой проживали представители данной культуры, и даже и на территориях, расположенных к северу от нее, в Южной Швеции и в Южной Норвегии и на всей восточной балтийской территории обнаруживают общую культуру, обычно называемую культурой шнуровой керамики, или культурой боевых топоров.
Обычно ее считают вариантом курганной культуры, которая развилась на основе своих собственных особенностей в сочетании с элементами, перенятыми от носителей культур узкогорлых кубков и колоколовидных кубков, которые достигли Центральной Европы с юго-востока несколько позже, чем представители курганной культуры.
Отличительными особенностями культуры шнуровой керамики, или боевых топоров, стала керамика с насечками в виде рубчиков, боевые топоры с отверстиями. Эти характерные черты родом с Востока. Было принято украшение горшков насечками, что часто встречается на горшках курганной культуры в южнорусских степях. Каменные боевые топоры являются имитацией кавказских бронзовых топоров. Наблюдаемое археологами поразительное сходство культурных элементов во всей Центральной Европе, на южном и западном Балтийском побережье бесспорно доказывает маршруты распространения курганной культуры по Балтийскому побережью.
Поселения и погребения курганного типа дополняются керамикой с насечками и боевыми топорами, которые встречаются в землях, первоначально занятых охотниками и рыболовами, ярко отличающимися от автохтонного населения данных мест. Археологи совершенно точно установили, что новый народ расселился среди коренного населения охотников и рыболовов. Очевидно, что многие поселения производителей пищи и охотников и рыболовов были одного времени.
Похожая картина распространения новой культуры наблюдается в бассейне верхней Волги, где курганные поселения относятся к фатьяновской культуре (название дано по погребению Фатьяново, расположенному неподалеку от Ярославля). Как на западнобалтийской территории, так и в Великороссии пришельцы расселялись на высоких речных берегах, в то время как местные охотники и рыболовы продолжали селиться возле лесных озер или в низинах рек.
Носители курганной культуры заняли Центрально-Русскую возвышенность и не продвинулись в северном направлении. Их следы зафиксированы только до берегов Ладожского озера и Южной Финляндии, но не смогли здесь долго удержаться. В этих северных районах они частично ассимилировались в течение нескольких столетий с местным населением, а частично отступили на юг.
Начиная с середины второго тысячелетия северная граница распространения курганной культуры проходила приблизительно от севера Латвии к верховьям Волги. Производители пищи остались в самой благоприятной для них климатической зоне. Это более или менее совпадает с территорией листопадных лесов, где климат не слишком отличается от природы индоевропейской прародины. Согласно лингвистическим данным, она, скорее всего, размещалась именно в зоне листопадных лесов, где росли дубы и яблони, а леса населяли белки, зайцы, бобры, волки, медведи и лоси.
Зона дубрав и бобров простиралась на север, к южной части Скандинавии, ее граница проходила вдоль Финского залива до юга, оказываясь у Ладожского и Онежского озер. Северная граница распространения яблоневых деревьев проходила к югу от границы дубрав, приблизительно от Финского залива и севера Эстонии до верхневолжского бассейна. Тот факт, что древние балты проживали на территории листопадных лесов, отражен в словах, общих для названий дуба, яблони, березы, липы, ясеня, клена и вяза во всех балтийских языках.
