Бар «Черная дыра» - страница 4

– Ты там столько времени провел, я думал, что ты умер. Ты ж знаешь, нагрузки в твоем возрасте… – захлопал ресницами Сильвер.

– Я тебе сейчас! – Мужчина схватил со стола первое, что попалось под руку, размахнулся и, кряхтя и жмурясь, швырнул в бармена импровизированный снаряд. Им оказалась солонка, хрустальная, с хромированной крышечкой. Она пару раз перевернулась в воздухе, пока не потеряла крышечку, как ракета ступень.

Хрустальная же часть совершила приземление за барную стойку, облетев голову Сильвера по изящной, но широкой дуге, и там разлетелась на осколки. Бармен даже не шелохнулся.

– И кому ты что хотел доказать, Дядька? Только соль рассыпал, поссоримся теперь.

– Не поссоримся, – махнул рукой тут же подобревший мужчина. – Есть проверенное средство. Давай сюда текилу.

Сильвер обернулся, схватил пузатую бутылку, но механическая рука перехватила его запястье, останавливая. Бармен нахмурился и обернулся к собеседнику.

– Ага, а по щам тебе не дать?! Не ты ли час назад ввел сухой закон?

– Это мой бар и мои законы, – Дядька снова потерял терпение, перегнулся через барную стойку и выдернул бутылку из руки Сильвера. – Давай нарезай лимончик. Завтра еще раз попробуем выбраться из нашего пике.

– И на меня отрежьте, – послышался голос Моники.

Со всей этой сценой неожиданные гости бара как-то слились с мебелью. Завидев эксцентричного владельца, оба супруга почти одновременно ощутили пробуждение инстинкта самосохранения. Правда, стоило Дядьке запить текилой слизанную прямо с барной стойки соль, как его лицо смягчилось и разгладилось. Но даже сейчас со своими усами он выглядел как тот самый милый сосед, который тщательно следит за тем, чтоб никто не топтал его клумбы и не мешал закопанным там телам мирно разлагаться.

Дядька же пришел в восторг от вида Моники, от ее холодных глаз, сочившихся презрением ко всему миру. И этот приказной тон, о… Он чуть не застонал в голос, узнав типичную стерву, которая к тому же считает себя несчастной жертвой обстоятельств. Одного взгляда на Эймса ему было достаточно, чтоб сложить два и два: когда-то страстная и легкая, как природный газ, любовь обернулась взаимным разочарованием с привкусом отторжения. Но расстаться почему-то не удается – не настал момент, не подвернулся достаточно веский повод или подходящий человек – поэтому они продолжают эту обоюдную пытку. Ведь нет ничего слаще, чем заставить ближнего своего страдать.

– Мэм, – восхищенно выдохнул дядька и, схватив руку Моники, поднес ее к губам. – Вы так похожи на мою бывшую жену, что мне хочется плакать.

Моника ответила не сразу. Сперва она опрокинула в себя рюмку текилы и закусила лимончиком – и только после этого обернулась к Дядьке, пряча за своей милой улыбкой: «Ну да, как же!»

– Где же ваша жена?

– О-о-о, – протянул Дядька, взял женщину под локоть и повел ее к лучшему столику. Он был устойчивее остальных, и из окна рядом открывался вид сразу на несколько смерчей, плясавших в темноте.

Бармен узнал этот сигнал и принялся смешивать коктейль. Он снисходительно взглянул на Эймса, но, к своему удивлению, увидел, что мужчина ни капли не расстроен. Даже наоборот: он полностью уложил задницу на барный стул и барабанил пальцами по столешнице в такт мелодии в своей голове.

– А почему этот бар назвали «Черной дырой»? – спросил Эймс.

– Потому что отсюда хрен выберешься, – невозмутимо ответил Сильвер. – А ещё наша орбита проходит через черную дыру.