– За мной машина приедет. Нормальная машина. Тот, с позволения сказать, автомобиль, на котором мы прибыли оставляю. Вы возвращаетесь? – говорил Ухватов, и тон его мне показался странным.
Он словно просил прощения у меня. Что? Совесть проснулась, что бабулю использовать хотел для собственного обогащения? Я и сам был не прочь как-то избавиться от сопровождения, а то этот все канючит: туда не ехать, сюда не ходить. Хочу сам окунуться в атмосферу происходящего, понять, что людям нужно в первую очередь, чтобы уже завтра-послезавтра вернуться и дать это им. Условно, конечно, завтра. Я не такой уж идеалист, чтобы верить в скатерть-самобранку или в волшебную палочку. Даже если засучить рукава, так сразу всё не появится.
Ухватов уехал, за этим деятелем приехал прямо-таки гелендваген. Ну, и черт с ним! Главное, что оставил мне телефон спутниковый, так что на связи буду.
– Еще чаю? – впервые улыбнувшись, спросила Мария Всеволодовна. – Тут у меня примус есть, а еще чего-чего, а печенья навозили нам столько, что и растолстеть можно.
За непринужденной беседой я чуть не пропустил приезд машины, даже двух автомобилей. Выглянув в окно, я испытал очередной диссонанс. Дорогущий двухсотый “крузак” с новейшей, которой и у военных единицы, антидроновой защитой. Ну, а рядом побитая, причем, не войной, а жизнью и плохим уходом, “Газель”.
– Дети, в подпол! – скомандовала бабуля, снимая автомат с предохранителя. – Опять этот упырь.
– Кто это? – спросил я, внутренне готовясь к неприятностям.
– Э, старая! Гуманитарка подоспела! – кричал тем временем “упырь”.
– Я разберусь! – тут же ответил я и вышел из дома.
Осмотрелся – никого. Приехавшие отогнали машины чуть в сторону, будто опасались попасть в сектор обстрела. Это же надо, какая боевая женщина Мария Всеволодовна, так выдрессировала местные сомнительные элиты с гуманитарной помощью!
Я прошел чуть в сторону, мимо ветхого деревянного забора, туда, где стояли машины.
– Ты кто такой? – спросила меня типичная бандитская морда.
При этом сложилось впечатление, что мужик явно ожидал меня здесь увидеть. Ни грамма удивления в его глазах не было. Может, это именно те люди, которых мне обещал Ухватов – которые со мной, мол, поговорят? Ну, тогда говорить здесь не с кем.
Бритая голова, хоть сам большой, но явно не атлет. Отсутствие системных тренировок или воздержания от чрезмерного жора у него заметно по изрядно выпирающему животу и в комплекте с еще более заметным, чем пузо, вторым подбородком. Типичный персонаж для фильма про пресловутые девяностые. Бывший спортсмен, ставший на скользкую дорожку. Не хватало только малинового пиджака и двухкилограммовой мобилы на поясе.
– Я намерен просить вас уехать отсюда, – до скрежета сжимая зубы, нарочито вежливо произнёс я.
Все-таки психология и этика деловых отношений…
Мужик посмотрел в сторону, словно искал чьего-то согласия или мнения. Но никого не было видно. «Газель» и «крузак» были с тонированными стеклами, так что можно предполагать, что приехал бандит всё-таки не один. Ну, и кто-то же должен быть за рулем второго автомобиля, хотя сейчас место водителя пустовало.
– Да, да, конечно, – сказал «браток», выставил левую руку вперед, делая два шага назад и показывая вытянутый палец.
Я напрягся, огляделся в поисках какой-нибудь оглобли или, на удачу, топора. Узнал я этот блеск в глазах, именно такой часто возникает у человека, когда он перестает быть homo sapiens и превращается в животное, примата, нацеленного на убийство.
