Изрядно поплутав по ухоженным дорожкам, я смогла, в конце концов, выйти к воротам, но лишь для того чтобы убедиться, что они заперты: массивный замок не оставил мне шансов покинуть территорию усадьбы Ярогорского.
Застонав от досады, я побрела вдоль забора, ища место, где можно было бы пролезть между металлическими прутьями, но по всему периметру они были соединены коваными завитушками, так что этот вариант пришлось оставить.
Я уже почти было решилась лезть наверх, через забор, как вдруг увидела маленькую калиточку и бросилась к ней. К моей радости, она была заперта на засов, который мне с лёгкостью удалось отодвинуть.
Не смея верить своему счастью, я выскочила из калитки и, что было сил, припустилась бежать по безлюдной улице. Вокруг стояли мрачные особняки за высокими заборами, величественные и неприступные, они тонули в зелени садов и аллей, наводя на меня жуть своим безмолвием.
На моё счастье, дорога была совершенно пустынна. Ни единой живой души мне не встретилось, до тех самых пор, пока я не добралась до более оживлённого переулка, начинавшегося возле городской аптеки. Здесь можно было взять извозчика, чем я сразу же и воспользовалась. Потому что бродить в одиночку по ночным улицам довольно опасно, и неизвестно, чем всё это может закончиться.
Бородатый быстроглазый возница, в залихватски заломленной шапке на кудрявых волосах, оглядел меня с подозрением, но спрашивать ничего не стал. Без лишних разговоров он помог мне усесться в пролётку и направил лошадь в нужную сторону.
Уже подъезжая к парку, возле центрального входа, я увидела Всеведу. Женщина выделялась среди немногочисленных запоздалых прохожих белоснежным нарядом и распущенными по плечам седыми волосами.
У меня отлегло от сердца, ведь в душе я боялась, что жрица не придёт за мной, и в этом случае совершенно не представляла, что делать. Заплатив кучеру запрошенную сумму из своих скудных денежных средств, я поспешила к ожидающей меня старухе.
– Явилась девица? Что ж. Знать, судьба такая… – непонятно пробормотала Всеведа. – Ну идём, идём… Ждёт нас коляска, доедем до Междуреченки, там и заночуем на постоялом дворе. Поспешим, а то, не ровён час, суженый твой хватится.
Я послушно побрела за старухой, которая, несмотря на преклонный возраст, двигалась легко и быстро. Беспокойство вновь овладело мной, и неожиданно даже промелькнула мысль вернуться обратно, но я живо отогнала её.
Всеведа повела меня в сторону от входа в парк, туда, где в тени лип стояла неприметная крытая коляска, запряжённая лошадьми. Кивнув одетому во всё чёрное кучеру, жрица отворила дверцу и забралась внутрь, а затем поманила меня присоединиться к ней.
Мне едва удалось перебороть себя и последовать её примеру. Почему-то вдруг остро захотелось оказать подальше отсюда, в безопасном тепле особняка Ярогорского. Но я не дала себе шанса даже как следует подумать об этом желании и, вскочив на подножку, залезла в экипаж.
Как только мы уселись, коляска тронулась и покатила по улицам города. Я кое-как устроилась на жёстком сидении, укуталась в шаль и бездумно смотрела в окошко на проплывающее мимо дома. Они, освещённые луной и редкими масляными фонарями, казались в этот поздний час грозными стражами, что с укором следят за мной чёрными провалами окон.
Какое-то нехорошее предчувствие разрасталось во мне, не давая дышать полной грудью, заставляя нервно хрустеть костяшками пальцев или теребить поясок платья, чтобы хоть как-то отвлечься от нехороших переживаний.
