– Командир, ты где?! Твой подопечный лишак в лазарете. Кажется, он при смерти.
***
Полина и сама не поняла, зачем увязалась за Ильей, лекарни она обычно избегала. Все потому, что в те времена, когда еще не умела ставить щит от эмоций, фон боли, страданий, а порой безысходности слишком ее давил. В лазарете училища, казалось, сам воздух был пропитан дезинфицирующим раствором. Бондарь, который и выслал говор, подозвал их к койке.
– А где? – Илья с мрачным видом оглядел пустую смятую постель и кучу использованных бинтов со следами крови на тумбочке.
Полина тоже предположила самое худшее, однако Яша пожал плечами:
– Вон у милой помощницы лекаря спроси. Она стояла грудью, чтобы не выпустить этого обалдуя.
Грудь у девушки на самом деле была впечатляющая и вполне могла остановить мужчину на скаку.
Илья воспринял совет всерьез.
– Это неслыханное безрассудство! Что я скажу лекарю Аркадию Гордеевичу? – причитала девица в голубом лекарском халате. – Как только очнулся после восстановительной процедуры, снял с себя бинты и сбежал. А ведь сам еще шатается. Бедненький. Травмы восьмой тяжести – это не шутки.
Илья хмыкнул:
– Безрассудство – это нормальное состояние Ранева. Благодарю за сведения, как вас по батюшке?
– Раиса Кузьминична.
Илья повторил благодарность, после повернулся к Бондарю:
– И кто его, ты знаешь?
– Заблицкий старший. Патрульный Семен сказал, что видел, как он его вэй-градом засыпал и кулаками высшей категории. Мол, Ранев его младшего брата чем-то задел.
– Идиот. Мог ведь реально убить. И ведь снова с рук сойдет.
Они направились к выходу, когда их окликнула помощница лекаря:
– Если увидите Вема, убедите его пожалуйста вернуться в лазарет.
Сокращенное имя лишака она произнесла как-то хищно. Неужели понравился? Полина приспустила заслон и просмотрела девушку. Действительно, зародившаяся симпатия присутствовала с потерянным вектором. Неужели, когда бинтовала, прониклась. Но да это не ее дело. Одно хорошо, умирать сегодня никто не собирается.
***
На следующий день, в кабинет душеспасательства явился Григорий Заблицкий. С видом оскорбленного благородства курсант старшего курса уселся в мягкое кресло, закинув ногу на ногу. Получается Заблицкий попал в список «сложных», раз оказался здесь. Сопровождающий его высокий худощавый усач из отдела вэй-безопасности передал папку.
– Уважаемый Антон Серафимович, нужна бумага от вас для процедуры разбирательства на совете. Как обычно расспросите и проставите галочки.
Душеспасатель просмотрел список и начал:
– Почему вы вчера поссорились с Вемовеем Раневым?
– Он оскорбил мою семью и моего брата! – гордый ответ.
– Вы знали, что он лишак, но применяли приемы боя высшего порядка?
– Понятия не имел. Немного не рассчитал силу.
А это ложь.
– Вы раскаиваетесь в своем поведении?
– Конечно, – ответ с усмешкой.
Полина наблюдала за парнем и мысленно морщила нос. Таких высокомерных без царя в голове типов надо еще поискать. А ведь многим девочкам такие нравятся. А потом маются с ними, дурехи.
– Я вынужден буду поставить под сомнения правдивость ваших ответов, – меж тем закончил опрос ее патрон.
– Ставьте, что хотите, – фыркнул Григорий. – Мне надоел этот балаган.
Антон Серафимович покачал головой, когда рыжий старшекурсник покинул кабинет.
– Что скажите, Полечка?
Девушка скуксила лицо:
– Он ни секунды не раскаивается. Уверен в безнаказанности. Самовлюблен. Сложный тип характера.
