А что я еще могу предложить в данный момент? У меня и нет ничего больше, только я сама. Ни знаний об этом мире, ни полезных умений, ни знакомств.
И потом, если бы Ладинье у меня вызывал омерзение, я бы в жизни к нему и близко не подошла. Мастер… привлекал. Отчасти своей загадочностью, отчасти аурой властности и холода, которую распространял вокруг себя.
Скажите мне, какая женщина в здравом уме не клюнет на власть и силу? Да испокон веков этот набор был самым надежным афродизиаком для прекрасных дам. И я не исключение. Тем более, что применял он свое влияние умеренно, в беде помогал, пусть и в своих интересах, но ценен сам факт.
Жалость к себе накрыла меня с новой силой. Я принялась раскачиваться, обнимая кофр, тихонько подвывая и стремительно впадая все глубже в депрессию. Мне казалось, я прошла уже все стадии паники в машине по дороге в город, но то была лишь прелюдия. Только сейчас, когда местные спецслужбы не задумываясь использовали меня как наживку для ловли преступников, до меня дошла вся плачевность моего положения. Здесь я даже меньше, чем никто. Ни знакомых, ни семьи, ни профессии. Ни-че-го.
Обиднее всего, что и в этом мире всем на меня плевать. Даже мастер теней приютил меня из сострадания и чувства вины, а не потому, что я запала ему в душу.
Робкий стук в дверь я едва расслышала, упиваясь собственным горем.
— Мисс, с вами все в порядке? Мисс?.. — тихий девичий голосок был полон тревоги и взывал ко мне, кажется, уже не первую минуту. Я всхлипнула еще раз, вытерла глаза и шмыгнула носом.
— Да, все хорошо, — голос звучал предательски гнусаво, выдавая мое состояние тем, кто не слышал предшествующей истерики, но за дверью и тому обрадовались.
— Меня зовут Малви, мисс, я буду вам прислуживать, если вы позволите. Хотите, я наберу вам ванну? Я принесла вам одежду, помоетесь, переоденетесь — глядишь, и полегче станет? Мне всегда в чистоте лучше становится. Откроете дверь, я воду включу?
Щебет девушки за дверью немного привёл меня в чувство.
И правда, что я расклеилась-то? Жива, здорова и пока в безопасности. Мастер под крыло взял. Раз уж начал помогать, вряд ли просто выбросит на улицу и в дальнейшем. Он из аристократов, наверняка у него есть знакомые тетушки, у которых нет сластолюбивых племянников. И пусть он равнодушен к моим прелестям, ему же хуже. Пойду в компаньонки.
Художники во все времена жили нестабильно. То есть заказы, то их нет, стиль работы то был востребован, то считался авангардом и кичем. Так что в этом направлении я буду думать в последнюю очередь.
Шмыгнув еще раз, я поставила кофр на пол. Выпускать его из рук было тяжело. Все время терзало ощущение, что вот-вот придется куда-то снова бежать, спасая свою жизнь, и бросить свое сокровище на верную погибель, но я стиснула зубы и все же оставила чемоданчик лежать в углу.
Тоже мне, кольцо всевластия. Что-то у меня к нему развивается нездоровое пристрастие. Надо работать над собой.
Сделав пару глубоких вдохов, чтобы унять спазматические всхлипы, я решительно отодвинула щеколду.
Девушка за дверью была первой особой женского пола, которую я увидела в этом мире без вуали. Ничего особенно экзотического: большие глаза, бледная кожа, светлые брови и ресницы под стать волосам, плотно собранным в низкий пучок на затылке. Платье темно-серое, лаконичного прямого покроя, до щиколотки. Снизу, кажется, еще несколько юбок, потому что из-под подола торчит более светлое кружево. Ботинки простые, но удобные, с замысловатой металлической пряжкой, в волосах кокетливые заколки — в общем, вид скромный, но все чистое и достаточно новое, без заплат. Значит, прислуге неплохо платят.
