Держась близко к краю моста, чтобы не попасть под машину, Маринка перешла реку и оказалась в посёлке. Таксист её завозил туда накануне, так что у неё было уже какое-то представление о структуре этого населённого пункта. Он был настолько большим, что даже имел автобусный парк. Но Маринка всё же решила пройтись пешком. Ей требовался отдел опеки и попечительства. Сразу выяснив у прохожих, где он находится, она срезала путь, миновав какой-то музейный комплекс – как позже стало известно, это была усадьба Дубцы, и минут за двадцать достигла большого здания на Советской улице, где отдел и располагался. Да и не только он. В том же здании находились и пенсионный фонд, и налоговая, и местный расчётный центр. Снаружи здание было вроде бы ничего, внутри – просто ужас. Краска и штукатурка сыпались от шагов. Но в просторном офисе, куда новая жительница Ершовки вошла без очереди, объяснив другим посетителям, что ей надо только спросить, штукатурка сыпалась на весьма неплохую мебель и современный компьютер. За ним сидела и ничего не делала дама лет тридцати. Впрочем, перед нею стояла чашка уже остывшего кофе. Глаза у дамы были заплаканы, на полу возле её ног валялся мобильник. Девушку с удочкой обитательница просторного кабинета встретила взглядом, которым можно было сверлить бетон. Осознав, что нервы у секретарши взвинчены перестрелкой на личном фронте, Маринка в силу особенностей характера захотела взвинтить их ещё сильнее и, стукнув удочкой в пол, холодно сказала:
– Пятнадцать человек ждут, когда вы допьёте кофе! Среди них – несколько пожилых.
– У меня обеденный перерыв, – объяснила дама, с испугом взглянув на удочку. Уяснив, что этот предмет оказывает магическое воздействие на неё, Маринка решила добавить в голос ещё металла.
– Обеденный перерыв? Не рано ли вы обедаете? Я, кстати, ещё не завтракала. К вам из Павловского Посада пришёл запрос по поводу Леонида Юранова?
Дама съёжилась, продолжая глядеть на удочку как на кобру. Лишь спустя несколько секунд глаза её поднялись, губы растянулись в слабой улыбке.
– Одну минуточку.
Повернувшись к компьютеру, она мышкой растормошила его, затем попросила ещё раз назвать фамилию и прошлась по клавиатуре слегка дрожащими пальцами.
– Извините. Вы, как я понимаю, Марина Дмитриевна Керниковская?
– Она самая.
– Да, запрос поступил. На днях к вам приедет на дом комиссия по делам несовершеннолетних. В её составе будут наши инспекторы и сотрудница ПДН.
– Благодарю вас, – холодно проронила Маринка и вышла, на всякий случай ещё раз звонко ударив в пол тупым концом удочки. В коридоре она уведомила товарищей по несчастью, что нервная секретарша закончила свой обед и возобновила приём. Её поблагодарили хором, после чего одна из пожилых женщин робко вошла в кабинет опеки и попечительства, а удачливая рыбачка вышла на улицу. У неё было ощущение, что она поймала большую щуку.
Теперь уж можно было позавтракать. Напевая песню про городок, Маринка пошла в сторону вокзала, так как имелись все основания полагать, что возле него найдётся какое-нибудь кафе. Расчёт оказался верным. Первый же ресторан близ вокзальной площади почему-то сразу внушил Маринке доверие. Сев за столик и быстро сделав заказ, она, по обыкновению, разболталась с официанткой.
– Удочки испугалась? – переспросила та, выслушав рассказ о произошедшем в отделе. – Неудивительно! Они все там боятся удочек.
